Рина вздрогнула, потому что старушка забормотала неожиданно громко:

Говорила она хрипло и монотонно, не наделяя слова каким-либо смыслом. А чего еще ждать от искаженной? Старушка хотя бы не была опасна, как предупреждали фамильяры. Тихое помешательство – еще ничего. Но вот эти ее «костяные сердца»… Костяные… Косточки… И «оплакивай».

«Прорастают…»

Рина кинула быстрый взгляд на застрявший в стене цветок и улыбнулась химере-библиотекарше. Та сердито поджала губы. «Догадалась, значит», – сверкнули ее глаза.

Издали приметив нужный ящик, Рина подошла к алфавитному каталогу и выдвинула букву «С». Внимательно пролистала карточки с сапогами, сахаром и северным сиянием и наконец добралась до семян. Кроме этого слова на карточке значился только странный шифр «ЧЗ Л2».

Рина запустила руку в карман и не нашла своих спичек. Обернулась к старушке – та беззвучно смеялась. Подсказка вела в никуда, так показалось сначала. А потом торжествующая библиотекарша окинула гордым взглядом свои шкафы. Два слева и три справа. «ЧЗ» все равно ничего для Рины не значило, но вот вторая часть…

Рина прокралась ко второму шкафу слева, не сводя с Пульхерии Андревны пристального взгляда, и лицо старушки лучше слова «горячо» отразило правильность направления. Между книгами торчал жестяной бок коробки, и Рина потянула его. В руки ей выпала упаковка семян, а еще внутри звякнуло что-то тяжелое. Рина открыла коробку: ключ!

– Воровка! Воровка! – забубнила библиотекарша.

Рина растерянно вжалась в скрипучие полки. Позади сухих старушкиных плеч толпились десятки ящиков с замочными скважинами, на вид подходящими к добытому ключу. Большие и маленькие, вытянутые и квадратные. В них коварно темнели отверстия- близнецы.

И тут появилась двойная кошка.

Неловко переваливаясь на восьми лапах, она прошествовала по комнате и плюхнулась у ног старушки. Левая кошка сказала:

Обе они выжидательно уставились на Рину, та совсем опешила. Тогда правая кошка зевнула и добавила:

Рина недоверчиво уставилась на Котлету. Двигать Пульхерию Андревну ей совсем не хотелось: библиотекарша выглядела легкой, но злой, могла, чего доброго, изловчиться и укусить. Только делать было нечего. Рина засучила рукава кофты и всем весом налегла на старушкин стул. Стул был липкий, и, чтобы удобнее перехватить спинку, ей приходилось выдираться из приставучей древесины. Ножки скрежетали по полу, Рина торопилась, а кошки важно кивали.

Наконец Пульхерия Андревна оказалась на приличном расстоянии. Рина бросилась к люку, который вдруг выскользнул из-под ног. Равновесие подвело ее – она упала, больно приложившись подбородком.

Пол пришел в движение и устремился влево. Все вокруг затрещало, лишилось опоры и понеслось, угрожающе набирая скорость. Гостиная завертелась по кругу, разбрасывая мелкие вещи и вытряхивая карточки из шкафов. Мебель скакала в чудовищной карусели, силясь задавить Рину, – вот над головой промчалась табуретка. Разлеживаться было некогда. Рина кое-как поднялась и заметила, что Пульхерию Андревну и стул кружит точно так же.

Сомнений не оставалось: люк так серьезно охраняют из-за какой-то очень важной вещи внутри. Однако, с трудом провернув дрожащий ключ в замочной скважине и откинув крышку, Рина достала только книгу с вырезанным в страницах отверстием.

Внутри книги ничего не было.

И каталог ссылался просто так.

И подсказка ничего не значила.

Тут еще некстати снова подскочила табуретка…