Книги
Сердцевинум
К тому времени Рина уже прониклась к новенькой сочувствием. Быстрым шагом она направилась по следам беглянки – утешить, а может, даже и подружиться.
В холле, как всегда, было темно и прохладно. Над головой нависал балкон второго этажа, и Рина заметила там розовую фигурку, спешащую вдоль резных столбиков деревянной балюстрады. Куда вел этот путь, Рина толком не знала, но твердо решила новенькую догнать и, повторив ее маршрут, осторожно выглянула из-за большой колонны. Ожидала застать Дарьяну заплаканной, но…
Она сидела, распотрошив перед собой вещевую сумку любимого цвета. Сверху на сумке лежал раскрытый мешочек, и новенькая сосредоточенно доставала оттуда то ли крупные бусины, то ли камушки, внимательно их изучала и вынимала следующие. Вот ей попалось что-то особенное: девочка прищурилась, разглядывая вещичку со всех сторон, а затем съела ее и довольно улыбнулась.
Леденцы? Но зачем забиваться в безлюдный угол, чтобы заесть стресс конфетой-другой?
Рина спряталась за колонну, потому что Дарьяна резко поднялась.
– Славно, славно, Дарьяночка, – сказала она. – Только ты серьги сними, у нас запрещено по технике безопасности.
Получилась точь-в-точь Изабелла Зиновьевна.
Снаружи моросил дождь, и Рина поспешно заняла местечко в старом-престаром трамвае. Трамваи, конечно, ходили очень медленно, зато останавливались прямо у дворца культуры, а до автобусной остановки нужно было еще идти. Сидя на потертом сидении, Рина смотрела на спешащих мимо прохожих. Вот мелькнула среди серости нынешнего лета розовая курточка…
Дарьяна шагала, не прячась от мороси, и улыбалась. Вскоре она перешла дорогу перед трамваем и скрылась из виду. Рина попыталась вытащить из рюкзака старенький плеер и наушники, чтобы, как обычно, немного помечтать – ей нравилось слушать песни и представлять, что она сама исполняет их.
Но тут трамвай тронулся и с жутким скрежетом ухнул куда-то вперед.
В первую секунду Рине показалось, что вагон слетел с рельсов. Все внутри нее перевернулось, да так и осталось вверх ногами. Рина огляделась: за окном плыл Старобельский проспект. Устланный металлическими листами дырявый пол трамвая все еще был на месте. Грузно восседала на своем «троне», чуть ли не растекаясь по его бокам, унылая кондукторша; на последних местах нахохлились прыщавые ребята, на вид старшеклассники. Сгорбленные фигуры в мокрых капюшонах, трости, газеты… Трамвай как трамвай.
Но почему-то Рине было здесь неуютно – до мурашек. Очень хотелось на ближайшей остановке пересесть на следующий. Рина поднялась – ребята в «хвосте» трамвая тут же повернули к ней кривые носы. Смотрела и карикатурная кондукторша – чего это она? За проезд Рина заплатила, вот и билет… где-то тут был…
Все пассажиры почему-то на нее уставились. Не люди, а имитация людей. Расплывчатые, фальшивые…
Рина попятилась и уперлась спиной в холодный поручень. Бежать было некуда.
– Не шевелись, а то ка-ак набросятся, – прошептал кто-то позади нее.
От неожиданности она дернулась и пролепетала:
– Что мне делать?..
– Смириться со смертью! – хохотнули в ответ. – Да ладно, никогда их не видела? Они к тебе не пристанут, меня побоятся.
Голос был заносчивый. Уф, издевается! Рина хотела было повернуться и спросить, кто этот тип такой, чтоб его боялись, а потом подумала, что он, вероятно, только того и ждал. Поглядит свысока, представится кем-нибудь до смерти важным…
Нет уж, так не пойдет! Как учит достопамятная Изабелла Зиновьевна, ожидания нужно уметь обманывать. Трамвай как раз замедлил ход, лязгнули двери, и Рина молча бросилась наружу. Выйти ей, однако, не дали.