А ещё появился страх.
Оля распрямила плечи, дыша глубоко. Она ни за что на свете не выкажет, как вязкий испуг коснулся сердца. Оля относилась к числу тех людей, которые были убеждены, что раз человек поднял руку, ударил, то ударит и второй раз. Случайностей тут не бывает.
Видимо, в её взгляде что-то промелькнуло. Или она отшатнулась — Оля не могла знать. Только Виталик побледнел, нахмурился сильнее.
— Не трогай меня…
— Ты чего…
— Не трогай.
Оля осторожно, не делая резких движений, вернула руку себе и, больше не смотря на Виталика, направилась к квартире. Он ещё что-то пытался говорить, шел за ней. Она не обращала внимания.
— Погоди… Да подожди ты, что ли…
Уже около двери Виталику удалось обогнать Олю и преградить ей путь. Она не смотрела на него, мазнула взглядом.
— Оль, это что… всё? Ты серьезно?
Она лишь кивнула. Сил разговаривать не было.
Вика поддержала её. Вместе всплакнули на кухне.
— Тебе нельзя волноваться, сестренка. Молоко пропадет. Ты должна думать о себе и о Саше. По поводу алиментов даже не волнуйся. Виталик, конечно, козел, но не конченный мудак. Будет платить, как миленький.
В тот вечер ей казалось, что мир обрушился на неё, придавив многотонной тяжестью, и Ольге уже ни вздохнуть ни выдохнуть. Звонила мама, спрашивала, как они. Оля поставила на громкую связь, и Вика спасла разговор, то и дело вклиниваясь с шутками и репликами.
Выезжала Вика утром. Уже стоя с чемоданами наготове и ожидая, когда за ней поднимется Антоха, она прищурила глаза.
— Я всё-таки скажу. Долго думала, вносить свою лепту или нет… Двум смертям не бывает. Короче! — кузина выдохнула, а Оля напряглась. Даже Саша, которая разъезжала по коридору в ходунках, притормозила и посмотрела с интересом на маму и крестную. — Твой генерал мне зашел. Стоящий мужик. Присмотрись к нему хорошенько. Я не говорю, что сразу надо прыгать к нему в постель, хотя к такому и сразу не зазорно прыгнуть. Ты просто присмотрись. В конце-то концов, генералы на улице не валяются, и ими разбрасываться не стоит.
— Вали уже, а?
Когда девять часов спустя в дверь позвонили, Оля открывала её со слезами на глазах.
Предварительно она посмотрела в «глазок», уже не удивляясь, что Громов вошел в подъезд, где установлен кодовой замок.
Пришел…