— Устала удивляться.

— А-а! Это — только начало.

— Вишнина «ушли».

— Да? Значит, теперь и его — «ищи, свищи». Ротозеи.

— Это — нормально?

— Не знаю, малыш. Я же — только боец. Моё дело — исполнительское. Выйти на цель, исполнить, свалить со скоростью визга в туман. От всех этих политических заворотов меня — тошнит. Делай, что должен, а там, глядишь, и выйдет — что выйдет.

— Куда мы едем? За город?

— Да. Хотел тебя с друзьями познакомить, но, блин, никого — не найти! Все — абонент — не абонент. Мрак! Поедем на дачу одного хорошего человечка, кино посмотрим.

— А, может, лучше домой? Я — устала.

— Домой — это долго. Та квартира амбарная — не дом больше. А так — отдохнём. Шашлык сделаю, кино посмотрим, вина грузинского выпьем. Кинзмараули. Один хороший человек советовал именно это вино. Вот его и помянем. Уроним скупую мужскую слезу. Хотел сходить, проститься, как все нормальные люди, но мне настойчиво не рекомендовали.

— Почему?

— Убивать не хочу.

Маша посмотрела на своего мужчину. Сейчас он был похож на того хищника, чьи следы носит на теле.

— А про что кино будет?

— Про немцев. «Точка» называется.

— Не слышала. Новый?

— Новый. А теперь даже не знаю, выйдет ли на «широкий экран». А если кино — пойдёт, то что-нибудь ещё поставим.

Дорога стелилась под колёса Ласточки, поглощаемая машиной. Мельтешили стволы деревьев. Сзади пылила машина их «хвоста». Маша откинулась на сидение, глаза закрывались. Маша чувствовала, как Миша бросает на неё быстрые взгляды, улыбается.

— Ты любишь баню? — спросил он вдруг.

— Баню?