— Вот видишь! — Цунюк победоносно посмотрел на Агронома. — Теперь ты убедился, что перед тобой преступник? Отдай мне его да разъедемся в разные стороны, Зандр…

— Я застрелил, потому что его люди пытались меня убить.

— Врёшь!

— Стоп! — Андрюха рявкнул так, что спорщики сочли за благо замолчать, и в наступившей тишине веско прозвучало логичное предложение: — Пусть каждый расскажет свою версию. Начнём с баши.

Карлос попытался открыть рот, но Агроном повелительно поднял руку и глянул так, что тот передумал выступать.

— Этот человек пришёл с улицы, — произнёс Кролик, кисло глядя на Андрюху. — Сказал, что он апостол, что его ЗСК повреждён в бою и требует ремонта. Я согласился помочь и отправил с ним багги и двух парней, но… — Цунюк выдал очень продуманную, хитро-грустную усмешку, обращённую к равному, то есть — к командиру заовражского ополчения. — Мы оба знаем, что в Зандре нельзя никому доверять, поэтому я отправился следом, по маячку багги, и вовремя — преступник намеревался скрыться. Где мои парни — ты только что слышал.

Агроном кивнул, показав, что понял и принял историю баши, и перевел взгляд на Флегетона:

— Всё так?

— В общих чертах, — не стал отнекиваться тот.

— Что это значит?

— Одно и то же событие можно истолковать по-разному, — спокойно ответил Карлос. — Мне будет разрешено изложить свое видение истории?

— Пусть врёт, — хихикнул Кролик. Правда, несколько нервно хихикнул, что не ускользнуло от внимания Агронома.

— Ты правда апостол? — спросил Андрюха у Флегетона.

— Да, — гордо ответил тот.

— Кто за тебя скажет?

— Дотовцы.

— Служишь в Спецназе?

— Работаю по контракту.

— Почему ты один?

— Нас разгромили по дороге на Субу.