Я сжимаю трубку. Вот сейчас мне точно не наплевать. Сейчас я готова убить дорогую свекровь. Она вообще думает, что ребенок может ее услышать?

— Сынок, подслушивать чужие разговоры не хорошо, — заставляю себя взять руки. Не с ним же мне это обсуждать.

— Я не подслушивал. Она орет на всю квартиру.

Глубоко вдыхаю и выдыхаю.

— Я с ней пообщаюсь на эту тему. Она тебя не обижает?

— Нет, мам, просто достала тем, что бубнит.

— Ну хорошо… Через недельку уедешь к моим, поживешь там.

— Ага.

Мы еще болтаем, а потом я набираю Ромке. Я злюсь, хочу высказать ему все, что думаю, но он не берет трубку. На смс тоже не отвечает. И так в течение вечера, хотя я уже успеваю остыть и теперь просто хочу дозвониться до него.

В итоге он присылает сообщение около одиннадцати вечера, что посидел в баре с друзьями, не слышал моих звонков. Не отвечаю, нет уже никакого желания с ним говорить. Оставляю сообщение непрочитанным и ложусь спать.

— Ну между нами все нормально, Мили?

— Да, конечно. Просто я волновалась.

— Ладно, извини еще раз. Меня вся эта история с налоговой вымотала. Решил вечерок расслабиться. Ну все, я побежал.

— Давай.

Кладу телефон в сумку и иду в офис. Вот и весь разговор. Никаких разборок, недовольств, возмущений. Ничего. Просто ничего. И кажется, вот это и есть самая большая проблема.

Весь день я провожу, как на иголках, ожидая появления Тимура. Каждый раз, когда открывается входная дверь, напрягаюсь и уговариваю себя не оборачиваться. Чаще выхожу из кабинета, постоянно выглядываю в окно: с него видно большой участок, выданный нам под парковку.

Я не хочу этого, точнее, не хочу, чтобы это было во мне: желание его увидеть. Но оно есть, и такое сильное, что я не могу сопротивляться. И когда Тимур так и не появляется, я чувствую неудовлетворение. Я ждала его весь день и морально вымоталась от этого состояния. Не идиотка ли? На что я рассчитывала? Что он бросит все дела ради того, чтобы прийти со мной поздороваться? Улыбнуться мне, бросить этот свой внимательный и насмешливый взгляд? У него работа, свои обязательства перед людьми.

В пятницу я надеваю новое платье. Осматриваю себя в зеркало и даже решаю, что это слишком, когда из комнаты выходит Саша.

— Ух ты! — бесхитростно выдает она. — Милана, да на стройке у всех случится неконтролируемый стояк.

Я смеюсь, иногда простота Саши бывает чрезмерной, но интонации, с которыми она говорит, заставляют проглатывать это, не морщась.