— Мишка, ты что творишь? Иль у вас там так с роднёй принято поступать?

— Софа, успокойся, ничего страшного не произошло.

— Ничего страшного, говоришь? Избить брата батогом — не страшное?

— Ну если тебе будет так легче, в следующий раз подставлю свою голову. Пусть меня мудохают, начнешь опять лечить, жалеть, ругать не будешь. Такой расклад тебя устроит?

— Дурак! Не надо было вообще драку затевать.

Я начал заводиться.

— Да не начинал я драки, пойми ты! Драки вообще не избежать было. Теперь понимаю — на торге я слишком жестко отшил Фёдора. После этого он постоянно искал случая со мной поквитаться. Вспомни, как ты его выгнала. Зачем, думаешь, он приходил? Правильно, со мной встречи искал. Вот в воскресенье и подловил на свою голову.

— Неужели нельзя было извиниться и разойтись миром?

Устало на неё посмотрев, ответил:

— Поверь, Софочка, кто-нибудь непременно бы с синяками ушёл — или я, или они.

Она, похоже, поняла, но продолжала напирать.

— Но палкой-то зачем?

— Соф, я без палки и с одним-то не справлюсь, а их двое было.

— И оба с кулаками лезли?

— Лезли, лезли. Поверь. Зато сейчас есть прекрасная возможность помириться и всё забыть.

— Ладно. Тебя этот случай хоть чему-нибудь научил?

— Да.

— Прошу тебя впредь внимательно следить за своими словами. Лучше промолчи лишний раз.

— Буду стараться.

Я покорно покивал головой.