Если бы ещё сделать было так же легко, как сказать.

Я добралась до дома еле живая к двум часом ночи.

Наскоро приняла душ, даже волосы сушить не стала.

В горле стояла горечь от выхлопных газов. Голова раскалывала.

Упала на свою сторону кровати. Я так и спала с краю, не смея переложить на половине Марка даже подушку. Протянула руку. Обняла пустоту рядом.

Телефон пиликнул новым сообщением.

Я удивилась, что кто-то в такую пору ещё не спит. Потянулась за телефоном.

И удивилась ещё больше: Марк выложил новые фотографии.

Сон как рукой сняло.

— Что? Чёрт! Нет! — подскочила я. — Только не говори, что ты снял ту чёртову квартиру!

Я всматривалась в вид из окна — сомнений не было. Снежные шапки на ёлках в парке. Голые скелеты деревьев на берегу. Белая лента реки, где днём над лунками сидели рыбаки.

Смешно, но мы сняли ту дурацкую квартиру ради этого безмятежного вида — новый микрорайон построили прямо у воды, а наш дом стоял крайним. Марк тогда сказал, что, наверное, с реки будет дуть, но квартира оказалась на редкость тёплой.

Именно эти слова я и прочитала в его комментариях к фото. И ещё три слова…

Я выдохнула — всё оказалось ещё хуже.

Он её не снял.

«Я её купил» — три слова, словно обращённые ко мне.

Он её купил.

Ту нашу с ним первую квартиру, в которой мы так и недоделали ремонт.