Губами к губам, кожей к коже, телом к телу они слышали друг друга и так. И понимали.
— Я не буду ей писать, — выйдя из душа, взял телефон Марк. На экране светилось больше двадцати пропущенных звонков и столько же сообщений. — Да, я дорого заплатил. Но она уже давно для меня пустое место.
— Один умный человек мне сказал: счастливые бывшим не пишут, — тряхнула Печенька мокрыми волосами.
— Подпись. Печать, — улыбнулся Марк и заблокировал абонента.
Всё, что было «до» больше не имело значения.
И что бы ни случилось потом, Марк мог с уверенностью сказать: это были счастливые полгода — их полгода в Стамбуле.
А потом они вернулись. И Ане сказали, что она может потерять ребёнка.
76. Анна
Низко расположенная плацента, тонус матки, отслойка, кровотечение, и самое страшное — угроза прерывания беременности, я слышала всё это второй месяц.
Меня увезли на скорой через неделю после возвращения.
Я встала ночью в туалет и увидела кровь.
Усталая доктор, проводя на редкость болезненный осмотр, сначала задавала вопросы, потом сняла окровавленные перчатки и покачала головой:
— И о чём люди думают! Сначала ездят беременные отдыхать в Турцию, а потом плачут, что ребёнка потеряли.
Я онемела от ужаса.
— Что ты на меня теперь смотришь? Сколько абортов сделала?
— Ни одного.
— Да ни за что не поверю, — посмотрела она в карту. — Двадцать восемь лет и ни одного?
Что-то в ней было от мясника. Мощные руки. Резиновый фартук. Не первой свежести халат.
— Я потеряю ребёнка? — едва могла я дышать.
— Сегодня нет. Но матка в тонусе. Угроза преждевременных родов. Хорошо отдохнула? — усмехнулась она. — Можешь одеваться.