Заворочавшись, Боб оглушительно чихнул, чем окончательно развеял очарование недолгой встречи. Выругав его в сердцах, Семен принялся рассматривать гостинцы. Там была большая банка югославских сосисок, банка крабовых консервов, еще баночка консервированной спаржи с пометкой «Made in France», стеклянная баночка черной икры, лососевые консервы, голландская ветчина и шпроты. Довершал же этот восхитительный ансамбль польский конфитюр с двумя пачками сигарет «Peter Stayvesant». Поскольку Семен не курил, он сунул сигареты за пазуху Бобу и обозрел высившееся перед ним горкой на табурете изобилие. По простоте душевной Сашенька не сообразила положить хлеба, о консервном ноже тоже не подумала, а ведь все эти продукты были настолько плотно упакованы, что вкусить их невооруженным зубом не было абсолютно никакой возможности. Поразмыслив, молодой человек пришел к выводу, что девичья наивность, конечно, очаровательна, но и она должна иметь какие-то пределы. Поскольку муки голода становились нестерпимыми, Семен решил разбудить Боба, но тот пробурчал нечто непотребное и отвернулся к стене.

Неожиданно с улицы послышались звуки детских голосов, смех, а затем непонятное звяканье. Оно повторилось раз, другой и третий. Заинтересовавшись, Семен взобрался на окно и выглянул наружу. Так и есть, пацанва облюбовала себе небольшой участок площадки, где брусчатка была выворочена и оживленно сражались в «ножички». Семен негромко свистнул. Мальчишки подняли головы. Среди них он сразу же признал Валька, также был ему знаком после двух приводов и одного пожара в школе, а также долговязый прыщавый парень по фамилии Бакин, в компаниях он был известен под кличкой Собакин.

— Здорово, молодежь, — приветствовал их Семен.

— Привет с Колымы, начальник! — некрасиво ухмыльнулся долговязый.

— Как сидится, дяденька коровкин сын? — осведомился Валек.

— Ничего, хорошо сидится, — отвечал им Семен. — А что, мужики, ножичка часом не одолжите?

— Самим нужен, — отрезал Собак.

— Да мне только банку открыть.

— Ну да, а сам возьмешь и мента умочишь.

— Да правда же, вот те крест, у нас тут консервы, сосиски…

— Соси-и-ски! — присвистнул Валек. — Гляньте, братцы, мне сосиски мать из Питера на праздник возила, а энтих в тюряге ими кормят. Ну и живут же… менты!

— Ну ты, стервец! — обозлился Семен. — Вот я выйду, уши тебе на затылке бантиком завяжу!..

— А мы на вас в милицию пожалуемся, — невозмутимо ответствовал Собакин. Вся компания дружно расхохоталась.

— Ладно, дядя, — великодушно согласился Валек. — Чего дашь за нож? Ремень свой даешь?

— Да нет у меня ремня.

— А фуражку?

— И фуражки нет.

— И кобуры, небось, скажешь нет.

— Да нет же, конечно, нет, все отобрали.

— Ну, тогда сиди, дядя, дыши носом, — и повернулся к нему спиной, Валек собрался вслед за ребячьей ватагой, которая лениво побрела прочь, но напоследок все же спросил: