Свою напыщенную речь Мариусу пришлось прервать. Он захрипел, затрясся мелкой дрожью, судорожно пытаясь сделать вдох, — и застыл, точно парализованный. На груди у него медленно, но верно расползалось тёмное влажное пятно, а в глазах стоял безмолвный крик ужаса.

Есть от чего пугаться. Его, вампира, одного из старейших и опаснейших в гнезде, подчинила своей силе наглая полукровка, забывшая своё место.

— Вот что, мудила: закон на Западе — это я, — выдохнула Киро, с явным мстительным удовольствием провернув нож в ране. На свитер попали несколько капель крови, но тут же затерялись на тёмной ткани. — Кому тут пора запомнить своё место, так это Асторнам. Тебе мамочка не говорила ничего не принимать от сидхе? Да, ножи в бочину тоже считаются.

Она обернулась ко мне, склонила голову набок. В её взгляде застыл вопрос, который не пришлось озвучивать. Я невольно повторил её любимый жест, тоже склонив голову к плечу, замер, внимательно рассматривая кровавое пятно на груди Мариуса.

Вампирам смерть к лицу. Особенно таким, как мой дядя, — напыщенным говнюкам, не умеющим вовремя остановиться и поумерить чувство собственного превосходства. Наверняка это обидно — прожить столько десятилетий в осознании своего величия, чтобы в итоге словить нож от какой-то девчонки, до того беззащитно глазевшей на него снизу вверх.

— Нет, — произнёс я чуть досадливо, качнул головой. — Не сегодня, мой маршал.

— Да, сэр.

Киро передёрнула плечами и снова обратила внимание на Мариуса — тот по-прежнему стоял как изваяние. Синюшное, нелепо скрюченное и испуганное до усрачки.

— Никто не трогает наше гнездо, Мудариус. И уж точно никто не трогает то, что моё. Если мне хотя бы покажется, что Асторны угрожают моей семье, я приду и убью вас всех. Уяснил? Вот и славненько.

С влажным чавкающим звуком она выдернула нож из раны и эдак заботливо похлопала моего дядюшку по сероватой щеке.

— Беги к папочке, он заждался.

— Ты за это ответишь, — прошипел Мариус со всей доступной ему сейчас злостью. — Вы оба.

— Мы будем ждать. Оба, — заверил я, с нескрываемым удовольствием наблюдая, как резво покидает он мой кабинет.

Как по мне — уж слишком резво для того, кто едва не был заколот в сердце. Впрочем, я и в лучшие времена не мог переносить его больше двадцати минут в неделю; сейчас же он осмелился угрожать моему гнезду.

Может, не стоило останавливать Киро?..

— Ты же помнишь, что дела о пропавших без вести — почти всегда висяки? — озвучила мои мысли Киро, подбросив в ладони окровавленный нож.

— Разумеется, — отозвался я, кивком приглашая её сесть. — И я даже не буду делать вид, что припрятать тело Мариуса в лесу Лливеллин — не самая большая мечта в моей жизни.

— И даже не станешь читать этих своих любимых нотаций? — не скрывая веселья, изумилась Киро.

Вместо ответа я достал из ящика стола пистолет и выложил перед ней.

— О.