– Григорий! Ты решил нас уморить в этих чащобах? Пора остановиться, а то ты вместо добрых гостей получишь два истощённых трупа. Наша очередь вас угощать. Есть в этом очаге научной культуры какой-нибудь ресторан? – Морозов, тяжело дыша, взмолился о привале.
– Николай! Об этом не может быть и речи! – Григорий пытался мне возражать. – Вы наши гости, поэтому милости прошу в «Дом Учёных», там есть ресторан и говорят, даже весьма неплохой. Даже пускают не только учёных, но неучей вроде меня.
– Лейтенант Рогов, что за препирательства со старшим по званию! – Полковник Морозов принял на себя командование компанией. – Приказываю. Оправиться и с песней, строем, дистанция через одного линейного… Шагом… Арш!
Почти чернильно-черная, синь холодного октябрьского неба висела над голыми деревьями. В ожидании ударов зимней непогоды, дрожали на ветру ветви берез и тополей. Порывы пронизывающего северного ветра не оставляли никаких сомнений – зима на носу. По сравнению с желто-красным Алтаем, Новосибирск выглядит суровым северным городом.
Завтра утром полковник улетает. Они с отцом уже хорошо приняли на грудь, когда я вспомнил, что за всей этой туристической мишурой, чуть не забыл о главном. Мне же надо с ним обязательно поговорить. Хорошо, что я забежал к Груздевым и передал Алексею Дмитричу письмо во французскую полицию. Если всё пойдёт как надо, то Высоцкий поживёт ещё. В тюряге посидит, но лучше там, чем в могиле.
Сейчас надо брать в оборот полковника. Дальше тянуть некуда, поэтому я иду искать, а кто не спрятался, я не виноват:
– Николай Иванович, мне нужно с вами поговорить! – Я нашёл полковника на балконе.
– Ну, давай поговорим, – тяжело отдувается Морозов. – Папка твой меня за неделю умотал. Спасибо ему, конечно, интересно познакомиться со столицей Сибири, с Алтайской природой, какая там медову…. стоп! я, кажется, опять отвлёкся… Так, о чём говорим?
– Ага, Николай Иванович, что-то родитель вас заездил, – усмехнулся я. – Помните, как мы с вами прошлой зимой хоккей смотрели? Я ещё счёт предсказал.
– Ну и? О чём речь? Вспомнил! Куртку бомбер-реглан я тебе привёз, с тебя 56 рублей…
– За куртку огромное спасибо. Деньги я вам сейчас отдам. Но я сейчас не о куртке. Дело в том, что я вижу странные сны. В этих снах мне открываются некоторые события будущего. Например, слышали про Беленко?
– Который месяц назад в Японии на вынужденную сел?
– Ага, как же… на вынужденную! Сбежал он туда с целью в Америке поселиться и самолёт новый угнал, чтобы заплатить за приём.
– Ты то, парень, откуда знаешь? Напечатали же в газетах что-то про неисправность техники и вынужденную посадку на аэродроме в Хакодате.
– Я же вам говорю! Во сне видел. Я такие сны с информацией уже больше года записываю. Могу рассказать много интересного.
– Болтун ты, Боря, вот ты кто! – Старый лётчик рассердился. – Не люблю я, когда мне так откровенно врут.
– А вы, Николай Иванович, спросите знакомых об этом Беленко. Он как раз сейчас активно интервью американским журналистам раздаёт. Наверняка у вас в авиации знакомые остались.
– Всё, Боря! Больше даже слушать твой бред не желаю. – С этими словами Морозов возвращается к столу и через пару минут оттуда раздаётся лихая песня:
– Лейтенант Рогов, а чего это ты мне подливаешь, а сам не пьешь? Ну и что, что ты хозяин, хозяин должен гостя уважать и пить вместе с ним. Давай по последней тяпнем! И… От винта! Песню они допели, но проснулся полковник Морозов почему-то уже в такси по дороге в аэропорт.