— Встаем-встаем! — весело покрикивал Альрик, пихая ульверов в бок. — Заря уже занимается. Сколько можно дрыхнуть?

Заря? Занимается? Да мы ушли с пира за полночь! Только-только глаза сомкнули.

Я осторожно нащупал лавку и при помощи рук поднялся. Дом так и ходил ходуном, пол шатался вверх-вниз, будто мы уже вышли в море. В голове еще гулял хмельной туман, понемногу переплавляясь в утреннюю боль.

— Какая тварь тебя с утра покусала? — недовольно спросил Вепрь.

— Мелкая такая, серая и зловредная, — отвечал хёвдинг.

Подталкивая ульверов, он одновременно собирал наши тюки с добром и кому-то перекидывал. Когда Альрик ухватился за мой мешок, я вцепился в ткань обеими руками.

— Не… не отдам.

— Тогда волоки его сам.

А от дверей послышался веселый басок Оттара Мышонка.

— Вот и мои такие же. Только двоих и смог поднять.

— И за то спасибо!

Когда дом был вычищен до последней монетки, а ульверы наконец поняли, чего от них хотят, они все же вывалились наружу. Заря и впрямь только-только занималась, край неба едва посветлел, и утренний холодок постепенно выстуживал хмель из наших голов.

На улице нас ждала телега с парой лошадей, уже доверху забитая нашей добычей, доспехами, оружием и кое-какими припасами.

— До выезда из Сторборга провожу, а дальше вы сами, — сказал Оттар.

И мы дружно поплелись к восточной окраине города. Я волочил ноги и прислушивался к разговору хёвдингов.

— Значит, всё-таки помер? — сказал Альрик.

— Сам не видел, врать не буду. Но после вашего ухода желтобокие вернулись и сказали, мол, помер. Ну наши-то «Дранк» кричать стали. Сам понимаешь. Твой парнишка шустер без меры, но мелковат по сравнению со жречишкой. Тот хоть и бил поклоны круглому богу, но с оружием знаком не понаслышке.

— Видел. Он бы и с хельтом сладил, и плевать, какая у него была руна.

— Вот-вот. Если б хотел убить, сразу бы убил. И никак твой не должен был победить.

— Если б не Фомрир, — кивнул Альрик.