Я наконец выдохнул и заковылял быстрее. Альрик уже навалился на Тулле и тянулся зубами к его горлу. Я подхватил смятое полено, треснул хёвдинга по голове. Он забыл про Тулле и посмотрел на меня густо-желтыми глазами. Из уголка рта тянулась длинная ниточка слюны.

Твою же Бездну!

Немудрено, что Стейн перетрусил, увидев такое.

Оглушительный грохот прорвался даже через пелену гула. Я упал навзничь, повернулся и увидел прямо перед собой лицо измененного. Тулле вырвался из его хватки, откатился ко мне и проорал прямо в ухо:

— … туда… рик… сейчас!

Какой рик? О чем он?

— Уходи! — крикнул я.

Бум-м!

Мой голос утонул в шуме. Я не понимал, громыхали эти звуки внутри моей головы или снаружи. Слизнул натекшую из носа кровь, оглянулся. Ульверов раскидало по всей улице. Некоторые сообразили откатиться поближе к домам, а некоторые лежали без движения. А тут Альрик со своей Бездной! А еще рунная сила.

«Сторхельты!» — запоздало додумался я.

Это же Ньял Кулак. И, наверное, тот, к кому сходятся все нити. Или нет? Харальд же не пошел сражаться в Сторборг, а послал своих хёвдингов, ярлов и дружинников. Только Тулле мог сказать, кто там.

Неожиданно я ощутил легкость, словно с моих плеч сняли огромный камень. Рунная сила еще давила, но меньше. И шум из штормового гула уменьшился до прибойного шелеста. Я вскочил. Альрик медленно поднимался, держась за голову, его глаза снова стали голубыми. Тулле сидел рядом, вытянув длинные ноги. Левой рукой он потирал помятую шею, а его правая рука… она выглядела странно, и я не сразу понял, почему. Измененный в теле Альрика перекрутил ее, и пальцы вместе с кистью торчали не так, как должно. Но Тулле сумел изгнать из хёвдинга Бездну! Хоть и немалой ценой.

Беззащитный до конца не пришел в себя. Он ошеломленно смотрел на разгромленные дома, на обломки, разлетевшиеся по всей улице, на ульверов и других людей. С той стороны, где еще грохотала битва мощнейших воинов, снова появились люди. Они еле волокли ноги, и вид у них был не лучше нашего. У некоторых текла кровь из носа и ушей, кто-то шатался и падал, словно пьяный, кто-то брел вслепую, спотыкаясь о разбросанные обломки и людей.

— Надо уходить! — сказал я и удивился, насколько обыденно прозвучал мой голос.

Не ожидал, что вообще смогу что-либо расслышать в своей жизни.

Альрик странно посмотрел на меня, но спрашивать ничего не стал. Кивнул, поднял Тулле, подхватил его под здоровую руку и повел назад, к тем улицам, откуда мы недавно пришли. Мне первым попался Видарссон. Он лежал без сознания, запорошенный пылью и щепками, его борода окрасилась в пепельный цвет, и сейчас он как никогда был похож на своего отца. Я ухватил его за руки и быстро поволок за Альриком.

Леофсуна я не сразу и нашел. Его придавило мертвым телом, а лицо было разбито в мясо щитом упавшего, но Рысь еще дышал, да и других ран я не увидел. Жить будет.

Альрик вернулся, взял еще двоих. Булочка присоединился к нам, и вскоре мы перетащили всех ульверов и других парней, которым не повезло попасть под случайный удар.

Когда я вновь пошел на ту улицу, среди выживших во время бойни мелькнуло знакомое лицо. Я не сразу сообразил, кто это. Сияющий дорогой доспех, за шлемом с кольчужной бармицей не видать волос, но эта короткая холеная бородка, эти светлые до белизны брови и усы, эти дурные глаза и наглая морда… Приступ ярости опалил мои внутренности, я схватился за топорик. Хельт? Укрепленная броня? Да плевать! Кровь Арне взывала к мщению. Волчий дух нашего корабля взывал!

— Рра-а-а! — взревел я и побежал к нему.