Все согласились, что это очень честный поступок. Разговор зашел о людской щедрости. Атли рассказал историю о том, как один человек отдал за раба три коровы, а потом выменял его на глянувшуюся рабыню у соседа, хотя все знают что женщина в работе хуже мужчины. Люди это обсудили, и решили, что бывает так, что одна и та же вещь, нужна разным людям, по разному.
Тут Брагги спросил у Клеппа:
— А что бы ты дал, мой ловкий умом друг, за возможность понимать свою рабыню?
— Многое — осторожно ответил Клепп. Хродвальд облегченно улыбнулся. Все же Клепп не совсем дурак, и хотя бы осторожность ему не чужда.
— У тебя ведь не так много и есть. — улыбнулся Брагги — Разве что твоя часть добычи. Неужели отдал бы её?
— Ну… Половину точно! — почти не задумываясь кивнул Клепп. Хродвальд с размаху ударил себя ладонью по лицу, и с силой провел рукой вниз, стирая улыбку. Клепп неисправимый дурак, и Хродвальду пора бы это понять.
— Хорошо! — широко улыбнулся Брагги. И потом взял со стола свиные кости, и положил их перед Клеппом и его пленницей.
— Возьмите их в руки. Ну же. Зажмите в кулаке. А теперь Клепп, спроси её, понравилась ли ей моя песня?
— Эммм… — растерянно посмотрел на Брагги Клепп. Но послушался. Повернулся к девке и сказал:
— Только что наш бог пел песню. Тебе понравилась эта песня?
Девка охнула, и выронила кость. Потом снова схватила её и затараторила. Хродвальд и сам почти не понимал её диалект, улавливая только некоторые слова. Поэтому он и не смог расспросить её на галере. Да и Клепп мешал. Изъяснялась она очень необычно, наверное она была еще дальше с юга. Вот и сейчас, как Хродвальд не прислушивался, понял только “домой”, “пожалуйста” и “выкуп”. Последнее слово ярла заинтересовало.
— Тише, тише. — ласковым голосом заговорил Клепп, сжимая в кулаке свиное ребро — Ты не бойся! — Клепп оглянулся на сидящих за столом, быстро добавил — Потом поговорим! — и отнял у девки кость.
— Ну что же, мой многомудрый друг, теперь ты станешь еще чуть мудрее. Ведь теперь ты знаешь, что даже если вокруг друзья, то ты останешься хозяином слову, что останется в тебе. И ты же станешь слугой слова, которое ты выпустишь из себя! Я скажу это тебе снова, через год, когда ты придешь за оставшейся половиной своей доли! — И Брагги весело и заразительно рассмеялся. Остальные, все кроме Клеппа и его пленницы, присоединились к божественному веселью.
Они посидели еще недолго, но успели выпить два рога, чтобы стать пьяными. Потом слуги отнесли их в длинный дом, и уложили спать. Говорят Атли изверг многое из того что съел, да так ловко что сумел запачкать Оддруну почти все копье. Но этого Хродвальд уже не помнил.
Глава 9. Свои люди
Хродвальд считал свое добро. Это было дело, которое он любил больше других.
Путь от Хмельного Фьорда до Фьорда Семи битв на драккаре занимал не больше двух дней. Но не сейчас, когда кроме старого драккара “Веселая Мертвая Голова” самого Хродвальда, и Рафнсвартра, который Хродвальд еще не до конца чувствовал своим, с ними шло десять кнорров. Маленькие лодки, которые могли идти только под парусом, не могли слишком далеко уйти от берега, боясь потеряться в тумане. Приходилось огибать далеко вгрызающиеся в море скальные клыки фьордов. Путь занял четыре дня.
Хродвальд всегда был рад, когда ему удавалось побывать в Браггихольме, и всегда с сожалением уплывал из него. Но в этот раз он почувствовал радость, когда его драккар покинул Хмельной Фьорд. Сразу после пира начали прибывать родственники тех, кто ходил с ним в плавание, и им приходилось отдавать доли их погибших мужей, или отцов, или братьев. И все эти люди думали, что Хродвальд их хочет обмануть.
К счастью Атли был опытен в таком деле и прозорлив с людьми. Он мудро разделил добро, что они взяли на южном берегу. Каждому из павших досталось по нескольким тюкам материи и железный инструмент. Большая ценность. Те что остались живы, получили по тесаку, которыми были вооружены матросы галеры, и по щиту, и многим достались шлемы и броня.
Пластинчатая броня, что была снята с южных бондов, была слишком дорога для простых людей. Две штуки взял себе Хродвальд, одну Атли, и одну, подумав, решили отдать семье Кленга. Его родственники, а особенно родственники его вдовы, богаты и сильны многочисленной родней. На деле же вышло, что увидев такое богатство, вдова Кленга решила, что её точно обманули. И не додали многого.