— Теперь там конунг я, если ты забыл. Брат. — после долгого молчания сказал Вальгард.

— Это так. Но сейчас эти люди вокруг устанут спорить, и вспомнят, что среди нас есть конунг. После смерти Торвальда это ты. — Весело ответил Хродвальд — И я думаю у тебя здесь будет слишком много дел, для того чтобы думать еще и о родном фьорде.

— Через несколько дней сюда придет армия короля. Неужели ты думаешь, что мы сможем… — Вальгард задумался. До этого он всерьез не думал о том, что можно удержать город. Но ведь у города есть стены. А в городе много людей. И будет еще больше, стоить только посулить им землю. Хорошие, возделанные поля вокруг, насколько хватало взгляда. Они могли прокормить тысячи воинов. Может даже десятки тысяч. Стоит им только удержать город.

— Мы должны попробовать! — сказал Хродвальд Брату, и приобняв его за плечи, жарко добавил — Торвальд бы хотел этого.

— И отец! — кивнул Вальдгард — И Брагги. И ещё сто раз по сто бондов, у которых каждая зима означает голод. Но я думал, что ты хочешь сам стать конунгом. Ведь это ты взял Утрук, он твой по праву оружия. Тебя могли бы избрать конунгом Утрука прямо сейчас.

— Не думаю — отмахнулся Хродвальд — вот ты бы проголосовал за молодого выскочку, вроде меня?

Вальдгард хохотнул, и отрицательно покачал головой. Хродвальд, конечно, несет удачу. Но вокруг него всегда слишком много смертей.

— К тому же — понизив голос, добавил Хродвальд — Я слышал, что тут, на юге, есть и другие города.

На этот раз Вальгард расхохотался в горос, и сквозь смех проговорил:

— Знаешь как называют тебя за глаза? Какое прозвище дали тебе после саги Атли?

Хродвальд отрицательно покачал головой.

— Хродвальд Еще Один! — Вальгард притворно вздохнул — Думаю ты жаждал прозвища которое звучало бы более сурово и устрашающе. Но знаешь, я сейчас подумал, — Вальгард наклонился к Хродвальду, и шепнул ему на ухо — это может быть самое страшное из всех прозваний, что я слышал. При том условии, что ты будешь оставаться жив.

— Еще один день я точно протяну — хмуро ответил Хродвальд, снова вызвав смех у брата. И в самом деле, прозвище ему не понравилось. Но глядя как смеется Вальдгард, он вдруг подумал, что он, Хродвальд Снорсон, теперь и сам может украсить собой любое прозвище. Он подтолкнул Вальгарда в бок, и сказал — А потом еще один. И еще один. И еще!

Их начали окликать люди тинга, призывая встать на их сторону в споре. Братья стели с лица улыбки.

Хродвальд посмотрел на хмурые лица воинов Браггиленда вокруг себя, и вдруг почувствовал уверенность. Как бы не повернулось дело с городом, эти люди, да и он сам, не упустят своего.

И все у них будет хорошо.