— Буду рад, — ответил Хеннеси. — Идемте, дорогая. Дворецкий сказал, что с шампанским придется подождать, пока не будут даны обеты, но я знаю, где его держат.
— А нельзя ли мне сначала увидеться с Лилиан?
Хеннеси указал на второй этаж. Стук в дверь вызвал внутри визг и смех. Три девушки проводили Марион к туалетному столику Лилиан, где собралось еще несколько девушек. Марион улыбнулась, увидев, что ее возраст внушает им страх и благоговение.
Лилиан вскочила и обняла ее.
— Слишком много румян?
— Да.
— Ты уверена?
— Ты идешь венчаться, а не в бордель.
Школьные подруги Лилиан содрогнулись от смеха. Лилиан велела им:
— Брысь.
На несколько мгновений они остались одни.
Марион сказала:
— Ты выглядишь такой счастливой.
— Я счастлива. Но немножко нервничаю из-за… ну, ты понимаешь, ночью… потом.
Марион взяла ее за руку.
— Арчи один из немногих мужчин, которые искренне уважают женщин. Он будет для тебя всем, кем пожелаешь.
— Ты уверена?
— Я знаю таких людей.
Белл нашел Арчи Эббота в раззолоченной приемной. Он был с матерью, красивой женщиной с гордой осанкой и благородными манерами, которую Белл знал еще с колледжа. Она поцеловала его в щеку и спросила об отце. А когда отплыла — величественно, как океанский лайнер — чтобы поздороваться с родственниками, Белл заметил, что она, кажется, довольна выбором невесты.
— За это я благодарен Старику. Хеннеси ее очаровал. Конечно, она считает дом слишком экстравагантным, но мне сказала: «Мистер Хеннеси так чудесно вырублен, грубовато, как старая каштановая балка». И это было еще до того, как он объявил, что строит для нас на Шестьдесят Четвертой улице дом с личными покоями для матушки.