Я умирала и воскресала. Теряла сознание, прячась в спасительной темноте, и выныривала из нее вновь. Хватаясь за соломинку, боролась за жизнь и остатки разума. Снова и снова.

В груди, в районе солнечного сплетения вспыхивала, скручиваясь в спираль, новая искра и, набрав силы, охватывала меня с ног до головы, пронзая до кончиков пальцев и до кроваво-алого водоворота перед глазами. Бесконечная череда вспышек и невыносимой боли. И я бы уже, наверное, давно не выдержала и сдалась, но именно эта адская боль, напоминая о том, что еще не все кончено, вынуждала из последних сил цепляться за жизнь.

«Врешь не возьмешь! — скручиваясь на земле в мучительных конвульсиях, мысленно твердила я. — Терпение, мой друг, главное терпение, — голосом Карлсона заклинало подсознание. — Вот, сейчас немного отпустит, и я обязательно покажу всем, где раки зимуют и мать того самого Кузьки»

Очередной приступ боли. Закатила глаза, больно прикусив язык. Стиснула кулаки, оставляя кровавые вмятины на ладонях. Новый источник боли немного отвлек мое внимание от огня.

«Прекрати! Подчинись! Я сильнее тебя!» — нашептывал чей-то голос в моей голове, возвращая меня в заполненное собственным бессилием детство.

«Да что ты говоришь! И не стыдно? Маленьких и слабеньких обижать.… Нашел с кем меряться силой», — не желала сдаваться я и снова выныривала из темной пустоты на поверхность бытия.

И вдруг окружающий мир странно сузился, померк, а когда вновь обрел краски, стал каким-то незнакомым и непривычно фиолетовым.

«Вот и я оценила фразу «мне фиолетово», — мелькнула в голове насмешка, перекрывая накатившее на меня отупение.

Мне, действительно, было все равно. Затекшее тело ничего не чувствовало — ни боли, ни покалывания, только тупое онемение в связанных конечностях.

«Куда меня тащат? И кто?» — задался вопросами пробудившийся разум, распознав за мельтешением разных оттенков фиолетового какое-то движение.

Хотела спросить, но с уст сорвался лишь жалобный хриплый стон.

На меня зашипели, так громко, что я невольно представила себя упавшей в гнездо со змеями. Равнодушно посмотрела на обвивший мою талию зеленый хвост.

— Сслушай, давай, вернемсся и возьмем еще ту другую? — странно растягивая шипящие звуки, пробормотал мужской голос.

— Отберем у дрейдаров? Как ты себе это представляешь? — ответил ему второй не шипящий, пока я пыталась разобраться в том, что это за язык и откуда я его понимаю.

— Та крассивее…, - мечтательно пробормотал первый.

— Можно подумать тебе что-то светит с ее красоты, — на несколько долгих ударов моего сердца воцарилась тишина, а потом второй добавил: — Эта огненная. У нее больше шансов стать гайнэ.

И снова повисла гнетущая тишина, в которой я под своим ухом вдруг распознала обертоны прерывистого дыхания и размеренное биение чего-то сердца. Значит, меня несут на руках, бережно прижимая мою голову к груди, и касаются очень нежно. Хвостом! Этой зеленой чешуйчатой мерзостью! Брр. Терпеть не могу пресмыкающихся!

— Ссс ней будут проблемы! — утвердительно заметил первый.

— Будут! — почти радостно подтвердил второй. — Но не у нас.

«И у вас тоже! Даже не сомневайтесь! Дайте только немного в себя прийти, — мысленно пообещала я, силясь разобраться в своих ощущениях, мыслях, глазах, световосприятии и удивительном вращающемся фиолетовом мире. — Понять бы еще, куда меня занесло и где Варька?»