— Вам все шутки, а я о деле говорю. Давайте, Сергей Иваныч, дом устроим… Ну, вроде наших, пионерских. Кружки заведем… Драгичка Павловичева и вправду плясать умеет, ребят учить будет. И баянист есть, очень парень ходовой. Игрушек наберем, книжек с картинками… Вот им весело будет, Сергей Иваныч! Верно ведь?

— Где же мы такую карусель устроим? В комендатуре?

— А я присмотрела. Тот самый, где химики работали. Его если почистить, прибрать — очень даже подходящим будет. Места там — на сто кружков хватит!

Я не знал, что и ответить. Сама идея была как будто и не вредной. Но в том, что организация таких домов входит в мои обязанности, я сомневался. Ответил неопределенно:

— Нужно с Дюришем поговорить, он в городе хозяин.

— А чего с ним, пузатым, разговаривать? Скажите: «Так надо!» — и весь разговор.

— Зря тебя, Любаша, комендантом не назначили, промашку допустили. Ты бы тут быстренько коммунизм навела.

— А ну вас! Я о деле. Вам ребят ни столечко не жалко.

Пока я не пообещал серьезно обсудить ее предложение, она на разные лады пела одно и то же.

А на другой день об этом же здании заговорил сам Дюриш. Этот взял быка за рога:

— Я, Сергей, хотел с тобой проконсультироваться. Вопрос вообще-то несложный… Лаборатория, которую немцы бросили, трофей Красной Армии. Но я думаю, что это не относится к самому помещению, к стенам и потолкам. Их-то вы разбирать не собираетесь?

— До этого не додумались.

— Поэтому, я надеюсь, ты не будешь возражать против того, чтобы я взял его в бессрочную аренду?

— Если оно городу нужно, как же могу возражать?

— В данном случае я говорю не только о городе, но и о своей личной заинтересованности.

В кабинет вошел Стефан, пользовавшийся правом входить когда угодно, спросил глазами, не помешал ли, я показал на кресло и переспросил Дюриша:

— Прости, Яромир, что-то до меня не доходит. О какой личной заинтересованности идет речь? Для чего тебе это помещение?

— При нацистах, Сергей, нас, патриотов, всяко ущемляли, не давали нам никакой возможности расширять дела. Тебе это хорошо известно. Я давно мечтаю дать Содлаку большую современную булочную с кондитерским отделением. Моя пекарня в таком плохом помещении, что стыдно. А если перестроить пустующее здание — это, конечно, будет недешево стоить, но получится великолепное предприятие.

— Нет! — сказал Стефан.

Дюриш изумленно посмотрел на него, потом на меня, словно спрашивая, кто тут хозяин. Мне тоже не понравился категорический тон Стефана, но его громкое «нет» перекликнулось с моим внутренним, и я не очень сердито сказал ему: