С каждым днём я всё осторожней продвигалась по дому и чувствовала себя невероятно толстым существом. Андрес по несколько раз на дню выводил меня гулять во дворе дома, так как прогулки беременным были важны, по его словам. Даже предложил записаться в школу для родителей, но его участие в занятиях я совсем не хотела принимать — ещё живы в памяти были его признания.

Умылась, привела себя в надлежащий вид. Зеркало расстраивало меня теперь ещё больше. Лицо немного расплылось, отекли ноги и, кажется, волосы чуть поредели. Ладно, с этим разберёмся после. Я частенько мечтала вытянуться на постели, так как малышка давила на лобковую часть и, при этом, сильно упиралась мне в рёбра. Вот и сейчас, снова приняв горизонтальное положение, мою комнату навестила Морена.

— Джилл, поиграй со мной, — она жалобно смотрела на меня.

После ухода Оливии, в доме работала уже другая гувернантка. Детям она абсолютно пришлась не по душе — строгая солдафонка, воспитанная на правилах и режимах. Мигель бастовал и не желал её слушаться, хотя и к Оливии не питал положительных эмоций. Морена же плаксиво льнула ко мне, всячески прячась от новой няни…

— Попроси её вернуться, — посоветовала, однажды, Андресу. — Дети к ней привыкли, да и к тебе она…

Чуть не ляпнула, вовремя тормознув. Но он хмуро сдвинул брови:

— Неравнодушна?

— Это невозможно не заметить, — виновато пожала плечами.

— Я не слепой.

— Значит, дурачок, — постаралась, как можно, миролюбивей смотреть на него. — Андрес, ты и сам прекрасно видел, как она смотрит на тебя, ты её бог.

Мужчина, сдвинув брови, смотрел в пол.

— Мне не нужны были женщины. Они всегда меня раздражали, даже она. Только с тобой всё, почему-то, изменилось. Вдруг захотелось быть кому-то нужным. Даже решил, вначале, что это ты.

— Андрес, чем я отличаюсь от Оливии? Тем, что бывшая секс-рабыня, со шрамами на теле?

— Твоя сила воли, стойкость…

— Дак у неё это всё тоже есть! Сколько она сделала для тебя, терпела обиды и безразличие. Чтобы быть стойкой, девушке не обязательно проходить через рабство. Иной раз вы, мужчины, наши рабовладельцы. И это ничуть не меняет уровень страданий.

— Ты сводничеством занялась? — он усмехнулся.

— Просто хочу, чтобы ты задумался. Иногда до некоторых доходит только после того, как потеряют, — многозначительно похлопала его по коленке…

Сестрёнку Андреса в его с бывшей няней драме мне было жаль больше всех.

— Да, солнышко. Залезай сюда, — я сдвинулась на другой край кровати. Ребёнок проворно толкнул изнутри. — Смотри, малышка с тобой поздоровалась.

Девочка тут же положила ладошки мне на живот.