Глава 22

Стоило пересечь едва видимую черту, защиту, что даровали три идола и мир изменился. Воздух приобрел запах разложения, вонючей химии и чего-то непонятного, кисло-сладкого. Тишина стала другой, опасной, зловещей, той самой где каждый шаг ждешь атаки очередного мерзкого порождения Тьмы. Ко всему прочему и измененное зрение, позволяющее ориентироваться на верхних уровнях метро, тут пасовало, не в силах пробить живую Тьму этих стылых коридоров.

Первые шаги дались с трудом, слишком резко надавило на меня это место, но всё-таки, прикладывая неимоверные усилия получалось делать шаг за шагом.

- Первое время каждый раз тяжело! Через пару минут немного отпустит, но не расслабляйся. Пока, главное, держись рядом и сфокусируйся на чем-нибудь. Не давай Тьме проникнуть в разум, – прозвучали очень тихие слова Флагелланта, такие, чтобы не потревожить обитателей этого места, и я собрался.

Дыхание, сконцентрировавшись на нем, механически делал шаг за шагом, ориентируясь на едва видимую магическую ауру спутника. Здесь это стало единственный ориентиром в кромешной тьме. Периодически слышался едва различимый скрип металла. Казалось, что нечто невидимое, но опасное уже рядом, выжидает и готовится. Впрочем, секунды текли, а никто так и не нападал.

Первыми из местных тварей, я увидел парочку уже знакомых мне мерзких созданий, забившихся в боковую нишу. Мы прошли буквально в десятке сантиметров от пальцев, вцепившихся в тёмный, пропитанный мерзкой атмосферой этого ада камень, поддерживающих две сливающиеся фигуры. Вид, как твари с тихим чавканьем и треском плоти превращаются в нечто совершенно иное, вызывал желание прервать процесс самым радикальным образом, превратив уродцев в месиво из костей и мяса. Впрочем, я прекрасно осознавал всю глупость подобного поступка.

Время и расстояние. В темноте и тишине эти величины, казалось, изменялись и деформировались. Хоть какое-то разнообразие вносили частые встречи с местными тварями. Благо, пока всё обходилось без драк, и мы спокойно шли дальше. Я чувствовал себя, как в гребаном зоопарке, где вместо разнообразных, но при этом, по больше части, безобидных животных, обитали мерзкие, чудовищные жители глубин. Каких только уродов не породили эти кажущиеся бесконечными коридоры, соединяющиеся в разветвленную систему туннелей и переходов.

Чаще всего встречались зверушки-падальщики, вроде уже виденных мною, и их более продвинутая версия – более крупная и плотная тварь, скорее напоминающая шар из плоти с явно излишним количеством вечно оскаленных ртов.

Порой попадались покрытые слизью, слегка светящейся зеленью, крупные слизни. Они освещали коридор, и невидимые до этого детали добавляли ещё больше напряжения. Следы мощных, острых когтей, потёки крови, казалось они по всюду. Кости, сотни костей, уже втоптанных в грязь под ногами и совсем свежих. Чаще всего они принадлежали местным тварям, но хватало и черепов разумных.

Самым нервным моментом оказалась встреча с безликой, объятой серым пламенем фигурой. Существо явно чувствовало наше присутствие и, подойдя почти в плотную остановилось, медленно раскачиваясь. Система не давала информации, но зато карта подсказывала о том, что лучше слиться с камнем. Тварь отражалась как серебряная корона, слабее увиденного мною в лесу Энта, но сильнее меня и, возможно, всего нашего маленького отряда.

Мы замерли на несколько десятков секунд в огромном напряжении. Я крепче сжимал шестопер готовый в любой момент активировать сильнейший доступный мне навык – Тяжесть Рока. Однако обошлось! Абсолютно беззвучно тварь рванула дальше, а я ещё несколько минут пытался выровнять дыхание и унять страх. Тьма, словно почувствовав слабость, надавила куда сильнее, запуская в череп невидимые когти и подбирая ключики к разуму. Флагеллант не торопил. Возможно, давал мне время прийти в себя, либо же восстанавливал свои силы, потраченные на наше сокрытие, а может, как и я, боролся с Тьмой.

Апатия, усталость, безразличие и даже злость, раз за разом, просыпались в одно мгновение и требовались немалые усилия, чтобы вновь обрести ясность мысли. Сам коридор тоже изменился. Я стал лучше видеть в этой черной взвеси, но радости это добавляло мало. Туннели жили своей, особой, жизнью. Несколько раз я видел, как проходы медленно зарастают, а в других местах появлялись развилки и ответвления.

Тяжелые капли мутной воды падали из проржавевших труб, монотонно, негромко, безопасно. Но, стоило отвести взгляд, как картина менялась. Появлялись искаженные жуткими гримасами лица, из провалов глаз которых, капали тягучие чёрные слезы. Стоило вновь повернуть голову и всё становилось неприметными частями туннеля. Порой черный камень украшали выцарапанные неизвестными разумными надписи, смысл которых был ясен без перевода. Мольбы, предостережения и безумие.

За очередным поворотом Флагеллант вдруг ускорился и повернул в один из неприметных переходов. Не будь я так измотан, наверняка, почувствовал бы, что здесь происходит какая-то херня. А так, спасло лишь то, что спутник вовремя меня поймал и потащил за собой. Он всё это время находился впереди и лишь благодаря нечеловеческой скорости успел спасти.

Местная погонь устроила изощрённую засаду. Как только неведомая тварь поняла, что добыча ускользнула, она выглянула из укрытия словно желая поздороваться. Худая высокая фигура не имела лица, лишь отполированную до блеска стальную маску, с нарисованной на ней жуткой улыбкой. Стоило моргнуть и погань исчезла, вот только спину стал обжигать голодный взгляд.

Коридоры казались бесконечными, а мы всё шли, замирая и прячась. Когда голова начала трещать от навалившейся усталости, а тело слушалось всё хуже, мы, наконец то, добрались до металлической, явно бронированной двери. Поход дался безумно тяжело. Постоянное нервное напряжение и концентрация быстро утомляли, а увиденное и услышанное в туннелях наполняло разум потусторонним страхом. Он сводил с ума. И появились голоса. Неслышимые ранее, неразборчивые, монотонные, они стали куда четче и громче. Долго бродить в этом аду и, чтоб не «съехала крыша» – задача почти не выполнимая.