Только чтобы заполучить в свои руки принцесску голубых кровей, родственники которой не будут особо возмущаться, если выяснится, что с ней обошлись «не очень хорошо». Ведь сам по себе Дюрер — тот ещё бабник… был.
А в остальном всё и так понятно: бездетный Император стране не нужен. Во-первых, народ не поймёт, а во-вторых, среди аристократии начнутся склоки о вырождении династии. Всем же плевать — последствия ли это наложенного в детстве проклятия или всё из-за близких межродственных связей, которыми баловались иногда правители в угоду политическим соображениям.
Девочка же — нужна исключительно, чтобы родить Стелле внуков. Жалко её конечно, но вряд ли Её Величество позволит ей когда-нибудь взойти на трон и стать официальной правительницей. Скорее всего, её ждала бы судьба затворницы в каком-нибудь отдалённом монастыре… Тем более, что Оссилия насколько я слышал девушка с подворотом на религии Небодержца. А так — вроде и есть, а под ногами не путается и воду не баламутит. Изучает новую для себя веру Эллидии, так сказать…
Видя, что мои слова слегка сбили Дюрера столку, я добавил.
— Ты сейчас сказал фразочку, мне не очень понятную… Какие вы там с Королевой демонов демо… «чего-то там» ролеры?
— Демократик руллерс? — повторил парень.
— Ага… вот это вот! — я даже пальцами прищёлкнул. — Вот что это значит?
Ну не было в этом мире древних греков, хоть и встречались аналоги эллинской культуры. Не существовало пока что и концепции «демократии» тем более не как одной из вариаций рабовладельческого строя, а в версии «2.0», переделанной под себя американцами и популяризованной в девятнадцатом веке джентльменами с британских островов, которые трясли ею на каждом углу, прикрывая, таким образом, свои преступления.
Слова даже такого не было, и тут на тебе! Только не говорите мне, что Дюрер или его пресловутая Королева демонов сами придумали нечто подобное, да ещё и вместе с английским словом «ruler» — то бишь «правитель»!
А учитывая то, что я нафантазировал перед атакой на замок, прорывающимися фразочками про «историческую справедливость», да и тем, что брат заливал мне про изменения… пред глазами у меня, опять очень отчётливо замаячил образ вылетающего из-за горизонта «B-29» и маленькая чёрточка «Толстяка», выпавшая из его бомбового люка.
Прямиком на мою марширующую под «Калинку-малинку» армию солдатиков, вооружённую примитивными ружъишками… А затем привиделись красочные пейзажи разрушенного ядерным взрывом Ариэльдейла, который в планах командования демонической армии уже вполне может быть помечен как «Нью Хиросима».
— Вряд ли тебе будет понятно… — скептически ответил мне Дюрер, а потом признал. — Да я и сам по началу не смог принять эту концепцию… Но этот новейший термин предложенный леди Кристеллой, который означат прогрессивную форму правления монархом, на основанную на потребностях и желаниях озвученных подданными и регламентированную чёткими законами не допускающими тирании и самодержавия! Что бы было проще — можешь перевести это для себя как «правитель, опирающийся на волю своего народа»!
— А эта леди Кристелла это кто? — попытался я ковать железо пока горячо.
— О — леди Кристелла… — начал, было, Первый Принц, но демон, которого он назвал своим сенешалем, что-то сказал и брат резко замолчал, а затем покачал головой. — Ракасан прав! Не стоит сейчас говорить о Кристелле… тем более, что как я надеюсь, скоро ты лично с ней познакомишься.
— Да неужто? — хмыкнул я. — Очень интересно!
— Рад это слышать, — улыбнулся Дюрер, — потому как хотел предложить тебе брат… Эсток, присоединяйся к нам. Ко мне! Давай вместе принесём на эти земли мир, порядок и новый закон, ведь это — неизбежно случится, а с твоей помощью, у нас получится сделать это наименее кровавым и приемлемым для обеих сторон способом.
— Нет, брат! — просто ответил я ему. — Этого не случится.
— Ты цепляешься за прошлое, Эток! Тебя держит свалившаяся на тебя власть и ответственность — но ты ведь никогда к этому не стремился! — мягко ответил мне Первый Принц. — Отринь прогнившие догмы и мы все вместе пойдём по новому пути… В конце концов, подумай о всех тех воинах, которые погибли и ещё погибнут, защищая устаревшие порядки и беспринципную диктатуру нашей семьи! Подумай о своём отце! Прислушайся ко мне! Я знаю, о чём говорю… Ты — нужен нам!
— О нет, Дюрер! — я даже засмеялся. — Прости, можешь считать меня «ретроградом», но подобной демагогией ты ничего от меня не добьёшься! Можешь считать, что если ты «знаешь, о чём ты говоришь», то я — слишком хорошо знаю, к чему всё это приведёт.
Подобных разглагольствований, только куда более складных, красочных и экспрессивных, с прогнившими кровавыми режимами и тюрьмами народов, изрыгаемых профессиональными пустобрёхами — я наслушался ещё на своей первой родине. Можно сказать, что у меня имелась мощная прививка против подобных увещеваний.