— Моя мать была дриадой, — улыбнулась я уголками губ. Дриад люди обычно любили, в отличие от нас, «нечисти». — Слышали о таких?

— Слышал. Сколько вам лет? — ухмыльнулся Реджинальд.

Мне потребовалась пара секунд, чтобы сообразить. А потом до меня дошло.

— Эй, так не честно, это не было вопросом! — возмутилась я, сердито сверкнув глазами из-под капюшона. Ну, по крайней мере, мне оставалось только надеяться, что это было сердито. Обычно, когда я пыталась напустить на себя зловещий вид, Ивайло хохотал и говорил, что я похожа на отъевшуюся дождевую лягушку.

— Поздно! — внезапно расхохотался мужчина, заставив меня вздрогнуть от неожиданности.

— Прекратите, это совсем не смешно! — пробурчала я, складывая руки на груди. Всё равно лошадь брела так медленно, что я бы с неё не свалилась, даже если бы захотела.

Мужчина на секунду остановился, посмотрел на меня, а потом вновь рассмеялся так, что я сама уже не могла удержать улыбку.

— Ну ладно, ладно! — наконец, сдалась я. — Мне двадцать, прекратите уже! А вам сколько?

— Много, — с нарочито серьезным видом ответил мне Реджинальд.

— Много — это не ответ!

— Вы спросили, сколько. Вопрос «сколько» вполне подразумевает ответ «много».

— Я… Я… Вы…

Черные глаза смотрели на меня с выражением «Ну-ну. Расскажи мне, что я сделал, и я сделаю это ещё раз».

— Вы абсолютно несносный тип! — наконец, высказалась я и пустила лошадь рысью.

Посмеиваясь, Реджинальд вонзил шпоры в бока своего бедного жеребца, который заржал и понесся галопом, обгоняя меня.

Этого моя честь вынести не могла. Это меня-то, кикимору с самой глубокой топи, и обогнал какой-то смертный?!

Надменно вздернув подбородок, я дернула поводья своего коня… И он отказался переходить на бег побыстрее.

— Ты надо мной издеваешься? — вопросила я у жеребца, косясь на уже унесшегося вперед принца Ристанского. — Ты что, хочешь, чтобы это смертное пугало нас побило?!

Вопрос оказался неудачным — либо у коня с принцем была мужская солидарность, либо конь прицепился к названию «смертный», но он сердито фыркнул и чуть замедлил бег.

Реджинальд уже был далеко впереди и, обернувшись, помахал мне рукой. Это сделало своё дело.