Наш железнодорожный вагон пробирался по Сибири… Мы уже привыкли к «коммунистическому» режиму в Петрограде, но то, что делалось в провинции, на железнодорожных путях и на вокзалах, было просто невероятно. Язык бессилен описать этот хаос, анархию, за которые отвечали банды головорезов, прожженных преступников и недавних заключенных, которые теперь называли себя большевиками… Милиция во всех городах была разогнана, и ее место заняла Красная гвардия… Появление этих подонков… неизбежно становилось сигналом к грабежам, убийствам и конфискации меховых шуб у пассажиров (последнее было особенно популярно в Сибири).
Что представляли собой те элементы, из которых набиралась Красная гвардия? В маленьких городках всех их знали по именам, а громкое название Красной гвардии было позаимствовано из словаря преступников… Эти уголовные элементы еще недавно скрывались в подполье… а теперь, пользуясь защитой советских властей, вынырнули на поверхность. Они получили оружие, постоянную зарплату… и стали заниматься своими делами на законном основании. Особенное предпочтение они отдавали дорогам, которые вели с вокзала в город… Слово «большевик» стало синонимом «грабителя», «вора», «убийцы» и так далее…
То, как темные массы натравливали на тех, кто думает по-другому, в отличие от большевиков, было просто чудовищным… На каждом митинге вы могли слышать угрозы в адрес меньшевиков и социалистов-революционеров, которых называли «кровопийцами», «жирными буржуями» и т. д. Во многих случаях было трудно понять, чего на самом деле хотят эти новорожденные большевики. Они издавали лишь дикие вопли, призывающие к убийствам, грабежам и т. п.
Почти все зерно перегонялось на водку. Практически в каждой деревне было от пятнадцати до двадцати самогонных аппаратов. Рожь продавалась по цене от сорока пяти до пятидесяти рублей за пуд, но если ее дома перегнать… то она могла принести вдвое больше. Самогона гнали столько, что его хватало и для местного потребления, и на продажу… Его производством были заняты все, а порой даже члены исполнительных комитетов. Доводилось слышать такие замечания: «Что это за свобода, если человек не может выгнать для себя бутылку водки?..»
Под влиянием крепких напитков люди грабили поместья, сводили государственные и частные леса. Власти в губерниях были совершенно не в состоянии справиться с положением дел, о чем свидетельствует следующая история. Комиссар одной из губерний узнал, что в деревне Карповцы есть немало самогонных аппаратов и что дезертиры убивают и грабят. Собрав отряд из ста солдат и чиновников, он двинулся на место. Прибыв примерно в два часа утра, он окружил деревню и начал обыск. Собаки и куры подняли тревогу, деревня всполошилась, и дезертиры попрятались. Поиски самогона доказали, что в деревне нет ни одного дома, где не было бы бутылки-другой. Было обнаружено и немалое количество перегонных аппаратов. К тому времени обыск подошел к концу, солдаты перепились и стали брататься с местными, заявляя, что защищают «свободу» и «испуганное население».
Были задержаны шестнадцать дезертиров, но шестьдесят солдат исчезли…
В деревнях шла «большая пьянка». В сельскую местность отправлялись экспедиции, чтобы обеспечивать «национальное богатство», как называлась водка… У этих экспедиций были на вооружении ружья, револьверы и дубинки. Нередко они отправлялись в соседние деревни, и тогда завязывались настоящие сражения. В порядке дня были дикие пьяные оргии. Пили старики, молодые люди, женщины и дети. Даже малышам давали алкоголь, чтобы они спали и не мешали пить своим родителям. В пьяных компаниях царили распущенность и азартные игры. Быстро распространялись венерические болезни… Тиф стал частым гостем в деревнях. Началась продажа наркотиков, гарантированного лекарства от всего. Хотя стоили они недешево, покупатели были…
Деревню наводнили бумажные деньги… и, не зная, что с ними делать, крестьяне пускались в азартные игры. Любимой было «двадцать одно». За вечер тысячи рублей меняли хозяев.
Отсутствие закона и порядка привело к появлению банд грабителей, воров и насильников… Ответственность за все беды деревни возлагалась на «буржуев»… а также за отсутствие соли, сахара и всего прочего…»
Примечания
1
2
3
Речь идет о стиле модерн.
4
«Меж мраморов большие водометы» (фр.). Из стихотворения П. Верлена «Лунный свет» в переводе Ф. Сологуба.
5