Добавлю. Нельзя не заметить, что существует целый ряд сфер реальности, в которых человек не только не стремится к свободе, т. е. к сознательному выбору и переменам, но, напротив, хочет сохранить устойчивость и неизменность. Никто не испытывает дискомфорт, когда слышит свое имя. не мы его выбирали, но мы его приняли, и оно наше. Каждый человек, вступающий в общество и социальные отношения, обладает вполне определенной этичностью, родным языком, верой, отцом и матерью, родиной… И если у кого-то возникает желание менять эти самые глубинные константы, если таких людей становится больше – мы сталкиваемся с болезнью, цивилизационным кризисом, который надо анализировать и преодолевать, но ни в коем случае не воспевать и не культивировать. Вторжение свободы в сферы, традиционно культурно табуированные, ставит под вопрос существование социума, разрушает наш культурно-генетический фундамент и не делает человека счастливым. Возможно, со мной поспорят датчане, смотревшие в начале года
Интересно, что движение экологов, предупреждающее об опасности внерамочной и бесконтрольной хозяйственно-промышленной деятельности, настаивающее на защите природы и введении в этой сфере жестких правил и ограничений, не дополняется никаким движением «за культурную экологию» и культурно-цивилизационные регуляторы. Здесь своя Грета Тунберг так и не появилась. Но социум – это вовсе не мир всеразрешенного, где свобода должна отменить любые ограничения. Важно учитывать и то обстоятельство, что при отказе от ограничений и социальном высвобождении на первые роли в обществе почти всегда выходят разного рода меньшинства (инвалиды, мигранты, трансгендеры, бисексуалы и т. д.), которые довольно быстро переходят в таком обществе на лидирующие и правящие позиции…
IV. Прийти к единой Европе, или Когда Россия встретится с Западом…
И вот Россия, все еще зажатая и ограниченная авторитарными рамками, стремящаяся к переменам и свободе, встретится с западом Европы, расшатывающим даже то, что должно быть стабильным и незыблемым. Встретятся две части в прошлом единой цивилизации, находящиеся сейчас в противоположных стадиях, противоположных фазах исторического процесса – одни мечтают избавиться от тяжелого тоталитарного наследия, другим не удается замедлить процесс падения в систему, где отменены все правила и нормы. Россия и Беларусь, где запретительные ограничения сталинско-ленинской системы по сей день не преодолены, выглядят для какой-то части западных европейцев, скучающих по устойчивым нормативам и не представляющих всю полноту постсоветской реальности, вполне привлекательно. На непонимании или, как минимум, плохом и недостаточном взаимопонимании между Западом и Россией спекулируют наши официальные СМИ, активно работающие и за рубежи, и на внутреннюю аудиторию. Наше ТВ постоянно представляет попытки ограничить запредельную деструктивную деятельность в соседней части Европы как «отсутствие там подлинной свободы». Отсутствие бурных протестов на улицах Москвы некоторые на Западе трактуют как успех и поддержку обществом твердой политики Кремля. (Еще А. Солженицын с горькой иронией писал, как Сталин объяснял западным политикам, что советский народ глубоко предан своей социалистической Родине. И ведь правда, ни одного письма-жалобы из ГУЛАГа ни в одной советской газете найти было невозможно…)
Подытожим: стремление быть свободным от всего ведет к распаду всего. Европейская цивилизация остановилась перед проблемой – она не может жить без Бога, не может вернуться к Богу и пока не может сформулировать и утвердить новые сверхценности.
Ответ на это противоречие надо искать нам всем – и на Западе, и в России. Если тепловая смерть «полностью уравновешенной» вселенной невозможна, то «тепловая смерть» цивилизации как «окончательно выровненного» сообщества без адекватной иерархии, норм и пределов угрожает нам реально.
Ну а пока в поисках ответа можно предложить вновь оценить значимость регуляторов, которые еще продолжают сохраняться. В фокусе внимания должен находиться анализ истории и исторического опыта как хранителя всеобщего, совокупного опыта. Нам нужен духовный поиск, нужны литература, фольклор, искусство, нужен интеллектуализм вместо неуемного гедонизма. Нам нужно признать и культивировать роль интеллигенции, к ее мнению и оценкам стоит прислушиваться! Наконец, необходимо ограничить безмерную роль денег как главного и на сегодня самого сильного регулятора всех отношений. Нам нужна свободная дискуссия!.. И, конечно, все это без крайностей, обдуманно и в меру!
Вместо послесловия
Как обсуждали мою новую книгу (тем, кто читал, – про тех, кто комментировал)
О чем речь. «Ивана Денисовича» я читал давно, а потом, и тоже давно, размышления А. И. Солженицына «Как читают «Один день…» Глубина читательского интереса, глубина понимания, сочувствие, множество полезных советов и наблюдений – все это запомнилось надолго. И поскольку я разделяю многие идеи Александра Исаевича, поскольку считаю себя во многом (оппоненты, не дергайтесь прежде времени, я не сравниваю себя с нобелевским лауреатом) его учеником, я тоже решил поделиться размышлениями о том, как читают мою новую книгу «Русская история: авторская концепция против официальной мифологии». (Публикация ее электронной версии, главы за главой, только что закончилась на трех сайтах – на «Эхо-М», «Каспарове» и в моем ФБ; здесь я в основном буду обсуждать дискуссию на «Каспарове»).
Совсем коротко, для тех, кто не в курсе: в книге представлено авторское видение 12-вековой истории страны – с IX века до наших дней, представлен анализ государственно-цивилизационного разрыва, произошедшего после Октября 1917 года, и история т. н. СССР, понимаемая не как хроника съездов, пятилеток и строительства социализма, а как история Сопротивления. Книга предлагает отказаться от абсурда официальной истории, тихо и без обсуждения заменившей миф «Великий Октябрь – главное событие XX века» на миф «Великая Победа – главное событие (непонятно чего)».
Про общую атмосферу дискуссии. Если в нормальной стране исследователь предложит новое понимание истории своего народа и государства, он наверняка встретит заинтересованность аудитории и серьезную, профессиональную дискуссию. В постсовке я, конечно, не ожидал никакой поддержки – откуда ей взяться? Скорее, полагал я, надо готовиться к одному из двух вариантов – либо текст «не заметят» и проигнорируют, либо я получу жесткий враждебный троллинг. В авторитарно-тоталитарной системе главная задача режима – не разработка прозрачного механизма смены высшей власти, но ее увековечение, также и в официальной социальной науке: главная задача – не дискуссия и поиск новых подходов и взглядов, главная цель – под рефрен «оппозиция ничего не предлагает» исключить дискуссию, а если «гуманитарным начальникам» и приходится проводить вынужденную смену мифов, делать это предельно тихо при минимальной дискуссии.
Но вернемся к обсуждению. Вы спрашиваете – что получилось на самом деле? Отвечаю. Принцип «короля играет свита» в рунете преобразовался в правило «текст оценивают комментаторы». Читать серьезную книгу не «в бумаге» и с карандашом, а на мониторе, частями, с перерывами да еще и, казалось бы, по общеизвестной тематике физически неудобно и непривлекательно. Однако на самом деле вопрос о дефиците комментариев не возник ни разу, каждую из 22 частей 300-страничного текста обсуждали десятки людей.
Анализ дискуссии показал, что «обсужданты» – я говорю о ситуации только на одном из трех сайтов – прежде всего пытались сбить интерес к книге. Главный сигнал от троллей был очевиден и звучал по всей широте эмоционального регистра – от уважительного (добрый следователь) «ну вы же такой весь из себя… ну, не надо больше писать, не надо публиковать» до хамского (плохой следователь) «кто-то заткнет этот фонтан» и т. п. Некоторые тролли, не смущаясь, откровенно прокалывались, начиная обсуждение словами «это совершенно невозможно читать», они, как ни в чем не бывало, продолжали писать 2-3-4 комментария к каждой публикуемой части.
Итак, первый вывод из чтения комментов стал очевиден – от меня уговорами, а иногда и угрозами требовали прекратить работу. Редкие, встревоженные, пробивавшиеся через слой глушителей нормальные читатели просили – «пожалуйста, продолжайте публикации», и я, разумеется, продолжал.
Была и другая линия атаки. Спрашиваете, какие конкретные претензии высказывали оппоненты? Поскольку соответствующая методичка отсутствовала (книга-то принципиально новая) критики ни разу не затронули саму авторскую концепцию. Тролли постоянно стремились лично задеть автора. Я неожиданно узнал, что я нацист, фашист, путинист и т. д. Регулярно сообщалось, что моя концепция на самом деле вовсе не альтернативная, она «за». Обращения к выдающимся государственникам – Пушкину, Достоевскому, Солженицыну оставались неуслышанными. Так стоит ли апеллировать к другим именам, скажем, к близкому по взглядам Адаму Михнику, для которого историческая Россия – это здорово, а СССР – катастрофа и который называет себя «самым антисоветским русофилом»? Михника вроде бы ни фашистом, ни путинистом не называют. В споре с троллями, действующими в соответствии с анекдотом «врач сказал в морг, значит в морг», – никакие аргументы не работают, разве что дополнительно их разоблачают.
Троллинг: главные приемы. Самым частотным клеймом, которое на меня навешивали, был ярлык
А вот т. н. СССР – это не империя, а тоталитарное государство, в нем высшая ценность – диктатор и приближенная к нему провластная группа. Ради удержания власти Ленин, по Брестскому миру, отдал территории, где проживала четверть населения страны. При этом Ильич откровенно гордился – мы уступили во второстепенном, сохранив главное – власть. Таким же путем готов был идти и Сталин, который 25.06.1941 предложил Гитлеру забрать захваченные им территории и вернуться к «Договору о дружбе»…
Уверен, что отмеченное обстоятельство – попытка освободить от ответственности руководителей и объявить виновным сам народ – является первопричиной (не всеми осознанной) навязывания мифа про «извечную российскую имперскость». Особенно жутковато становится от того, что этот миф вбивают сами русские, т. е. русские тролли объявляют русский народ неполноценным, генетически дефектным. Делая вид, что они меня не слышат, тролли переворачивали вверх дном всю картину реальности. Сваливать сегодняшние проблемы на самих граждан, вешая на них клеймо «имперец», также «убедительно», как обвинять евреев в трагедии Холокоста. Дескать, зачем же они поехали в Освенцим да еще и пошли в крематорий? Будто нельзя было отказаться, сказать «не хочу» или «сейчас занят»… В общем,