- Откуда-откуда, - донёсся до Милы знакомый ворчливый голос. – Я, мать вашу, за стеной всё сидел, ждал когда меня схарчит кто-нибудь. Заколебался, сил нет, здесь службу нести, но шиш! Сдохнешь тут, коли помирать всерьёз вознамерился. Что это за беспредел с порывом произошёл?

Судя по голосу, Иштан отнюдь не бахвалился, а действительно злился. И поэтому невольно Мила старику посочувствовала. Прослужи она на Стене Мрака тридцать с лишним лет, встреть она здесь свою старость, так тоже бы о чём-то подобном думать начала. Однако, на сочувствие никто не расщедрился. Кто-то нервно хохотнул. Кто-то презрительно фыркнул. Ну, а кто-то рассудил логически.

- Ах, сдохнуть тебе, ублюдку, приспичило, значит? – донёсся до Милы зловещий голос командора. – Так давай, подыхай. Задержи, сука, эту херотень к едрене фене, покуда мы ноги делаем. Справишься?

- А то ж, - уверил начальство маг. – Я, конечно, думал, что больше энту зверюгу никогда не увижу. Помнится, славно мы её на пятый год моей службы здесь в землю вморозили и проклятьями, словно невесту цветами, осыпали…

Тут Иштван замолк, так как мордент прекратил прежние вялые атаки (о да, по сравнению с начавшимися, они стали казаться вялыми), и, снова громко заревев, принялся напирать на ледяной щит. Даже Мила в своём никудышном состоянии и то от испуга сумела на пару метров отползти назад. Что уж говорить о прочих? Если бы Дэвид Грин своевременно не гаркнул, что надо Намира из избы вынести, то все бы уже бежали сломя голову. А так, так оно всё иначе вышло. И Мила даже порой криво улыбалась от того, что по итогу это не она мальчика к ритуальному телепортационному кругу ведёт, а он помогает какому-то мужику её на себе волочить.

***

Несмотря на то, что он был умыт, переодет в чистое и расчёсан, Герман Грумберг понимал, что вид у него всё равно какой-то взъерошенный. И, пожалуй, причиной тому была его оживлённая мимика. Там, на Стене Мрака, с него сошла привычная бесстрастная маска и отчего-то она никак не хотела возвращаться на место.

- Вы сообщите мне истинную подоплёку произошедшей трагедии?

- Эм-м, - нисколько не улыбаясь, протянул архимаг. - Она не столь далека от того предположения, что вы сообщили при обращении в Ковен.

- В таком случае, я вынужден настаивать. Мне нужно доподлинно знать, кто желал поставить под угрозу репутацию Верлонии. Кто этот человек?

- Поверьте, у вас нет необходимости это знать.

- Что? – грозно нахмурил брови Герман Грумберг. – Ваше магическое величие, в таком случае я вынужден напомнить – Ковен взял на себя обязательство заниматься вопросами магии, столь яркое вмешательство в вопросы политики для вас недопустимо.

- Ну да, ну да, - возникла едкая улыбка на лице архимага. – Вот только когда речь заходит о необходимости помочь Верлонии, то из ваших уст сыплются совсем другие слова. Вы говорите про благо для всего мира и прочее, прочее.

Сказанное заставило Германа Грумберга нахмуриться ещё сильнее. Он был недоволен и недоволен настолько, что даже с угрозой посмотрел на архимага.

- Я требую.

Архимаг сказанным не впечатлился, это было по нему видно. Однако, и перечить он больше не стал. Ему хватило той шпильки, что он уже отпустил в адрес королевского советника.

- Вам придётся принять факт, что никто не желал Верлонии зла. Во всяком случае, зря вы столь досконально отслеживали каждый шаг тех, кого со Стены Мрака с собой в Казорд‑Бар вытащили.

- Пф-ф, быть такого не может, - недовольно фыркнул лорд Грумберг. – Записи моих маячков лучшее тому подтверждение, кто-то воздействовал на прорыв. Определённо, это было именно что намеренное деяние. И раз всю дорогу до ритуального круга эпицентр продолжал смещаться, то…