Но это обманчивое впечатление, так, если бы я судил об огне, до сего момента не коснувшись. Осознаёшь это, когда смотришь на её нежную шею, изящные тонкостью и идеалом изгибов локоны над румяными щеками. И на голубые, что южный океан, прекрасные глаза.

Их сочный блеск и сияние, как Полярная звезда на небосводе. Стоило лишь посмотреть в толпу гостей на присяге, и вот они, два океана, затмевающие всё прочее. Не отточенное мастерство опытной женщины, а природой данное диво юному существу улыбаться глазами. Наивному, чистому, светлому. О каком только мечтать, ради которого стремиться к подвигам и превозмогать все трудности мужчины.

Она рассматривает картины, задержавшись слишком долго на той, где из воды выходит гигантский монстр — грозный оргалид, нависая прямо над пирсом с парусниками. С исполина сыплются смертоносные льдинки, а в раскрытой пасти поблёскивают крючковатые клыки. Масштабы рисунка позволяют рассмотреть ужас на лицах моряков и портовых работников, проникнувшись атмосферой до конца.

Две спутницы пока ещё «таинственной незнакомки» отвлеклись на противоположную сторону галереи, и это мой шанс, которым незамедлительно пользуюсь, начиная движение едва ли не строевым шагом.

Но с каждым преодолённым метром моя решительность тает. В какой–то момент она обращает на меня внимание! Мгновение длится удивление во взгляде вероятно от того, что я выбился из атмосферы размеренности, слегка поспешив.

Замираю, как пойманный на краже, дикий кот, в трёх шагах. И, кажется, что она слышит бешеный стук моего сердца.

Отвернулась к картине спешно, и я даже уловил улыбку на уголке её губ.

Могу подойти ближе? Всё… сердце готово выпрыгнуть из груди. Но я делаю ещё два неуверенных шага.

Девушка затаилась. Ростом не маленький, как мой отец, я почти на голову выше её. Стою сбоку от барышни, как идиот, делая вид, что рассматриваю картину. А сам, примечая блестящие заколки на её макушке, вдыхаю сладкий запах волос. Особенный, ни с чем несравнимый аромат. Невероятно притягательный, и уносящий в тёплое цветочное лето.

Спустя долгие мгновения, за которые я уже ощутил, как тянется капля пота по коже на моей спине, неловкость прерывает именно она.

— Вам тоже приглянулась картина, сударь?

От нежности в голосе ахнуло в груди. Впервые услышал её и очаровался вновь. Сглотнув пересохшим горлом, попытался ответить достойно.

— Да, — всё, что сумел выдавить.

Посмотрела на меня вдруг! Обдавая ещё большим жаром. И тут же отвернулась, улыбаясь себе под носик.

— А если бы художник рисовал очередной эпизод? — Продолжила непринуждённо, снова изучая картину.

— Эм… простите, сударыня?

— Очередной эпизод, — выдала вдруг с удивлением, вновь на меня взглянув уже с задором. — Он бы написал разрушенный порт? А что тогда бы сталось со всеми этими людьми на холсте? Такими маленькими по сравнению с ужасным существом.

Столь много слов незнакомцу придало мне уверенности. И я собрался с мыслями.

Никогда раньше не видел этой картины, но глаза быстро отыскали особые детали, давая мне возможность блеснуть перед барышней.

— Полагаю, оргалид успеет разломать лишь этот пирс, — говорю деловито. — Едва ли весь порт.