Все, что он произносил, тут же появлялось на листке бумаги:

– «Брейлин пока не знает, но она беременна. Пусть выйдет за него замуж. Так предопределено».

Красивые буковки приостановили свой бег.

Доктор перевернул страницу и продолжил на оборотной стороне:

– «Скоро мы все встретимся и навеки воссоединимся в любви».

Доктор Адама подписался: «Шаниа».

Руки в латексных перчатках сложили листок пополам, опустили в конверт. Смочив кончик пальца в раковине, доктор потер им полоску клея и запечатал конверт.

Митци мало что поняла в этом действе, но слова письма согрели и утешили. Только вот так и не смогла вспомнить, совершила ли грех, который был только что отпущен. Однако детали уточнять не стала и знать о них не хотела.

Доктор выудил из коробки салфетку, неплотно обернул его конверт и протянул Митци.

Стараясь не оставить нигде отпечатков, Митци взяла конверт.

Вечерний час пик близился к концу, когда Фостер припарковался у обочины. Девушка стояла перед зданием студенческого центра, держа в руках толстенный учебник. Помахав рукой, крикнула:

– Пап! Я тут!

Настоящий это был учебник или так, для антуража, Фостеру идея понравилась. Просунувшись в водительское окно, девушка чмокнула Фостера в щеку, обежала машину спереди и села в кресло рядом. Щелкнув ремнем, положила учебник между ними. На шее блестела нитка жемчуга, его подарок на день рождения.

Фостеру стало не по себе от мысли, что он забудет свою дочь, если «эта» Люсинда прекратит пересказывать истории из прошлого. Хотя, может, для того он все и затеял.

Посмотрев в зеркало заднего вида и включив поворотник, спросил:

– А помнишь, как мы брали пони покататься?

Фостер решил начать с легких вопросов. Типа, проверка на знание устава: сначала случай с пони, потом урок со сковородой. Евангелие от Люсинды. Он так натаскал девушку по предмету «детство Люсинды», что та, должно быть, забыла свое собственное. Раскрыв книгу, лежащую между ними, – как раз на тексте «Исполнительское искусство», – положил гонорар между страницами, а книгу закрыл. Девушка словно и не заметила всего этого, разглядывая дома, мимо которых ехали, и людей на тротуарах. Возможно, просто тянула время, чтобы вспомнить. Но вот взгляд наполнился уверенностью, Люсинда вошла в роль:

– Пони? Ну конечно, помню. Его звали Собачья Печенька.

Имя помнит верно.

– В тот день я закончила второй класс.