– Нет, не знаю, а знал бы – все равно бы вам не сказал! Хотите, чтобы вас изрубили в фарш?

– Ухх, а они так делают? – с ужасом и восхищением спросила Белла.

Билл с важным видом сложил руки на груди.

– Так говорят. Эй, Роуз, в чем дело? С чего это она так побелела?

– Из-за мамы. Ее мама была волшебницей, и ее похитили и заставили работать на банду Пайка, – объяснил Фредди, придерживая Роуз за спину, чтобы она не упала. – Роуз… расстроилась. Возможно, это ее мама… э-э… прокручивала фарш.

Гус, сидевший у Роуз на руках, твердо положил толстую лапу ей на щеку.

– Не падай в обморок! Ты меня уронишь. Если ты действительно хочешь найти ее, смирись с тем, что правда может тебе не понравиться. Хотя, Фредерик, немного такта тебе бы не помешало!

– Твоя мама? – прошептал Билл, не сводя глаз с Роуз.

Девочка кивнула.

– И не исключено, что она все еще жива… Мисс Фелл думала, что она… Ой. Я забыла, ты же не знаешь. Мисс Фелл – моя двоюродная бабушка.

– Та злобная старушенция? – изумился Билл.

– Мисс Фелл считает, что она бы почувствовала, если бы мама умерла. Они были очень близки. Так что, может быть, она еще там, Билл, в лапах у банды Пайка. Мне нужно это выяснить, неужели не понимаешь?

Билл нерешительно кивнул.

– Но я все равно не знаю, где их логово. И не уверен, что хочу пойти наводить справки. – Он поежился. – Этот Пайк… Все говорят – он настоящее чудовище.

– Элайза сказала, что он очень сильный волшебник, – согласилась Роуз, – и околдовал маму, чтобы заставить служить ему.

Билл недоуменно воззрился на нее:

– Что еще за Элайза?

– Ох, отведите уже его наверх и все ему объясните! – буркнул Гус. – Болтаться в прихожей – ниже моего достоинства. Если его хватятся, скажем, что Белле понадобилось передвинуть мебель в спальне, а потом ей это не понравилось, и она заставила его вернуть все на место. – Кот спрыгнул с рук Роуз и грациозно приземлился на лестницу. – Идем.

Даже когда Биллу сообщили обо всем, что произошло, он все равно настаивал, что не знает, как найти логово Пайка, как они ни упрашивали. – Мальчик согласился очень осторожно расспросить своих старых друзей из приюта, и только.

– Не хочу, чтобы мне уши отрезали, – пояснил он, выходя из мастерской.