— Сделаю, — очень тихо ответил майор. — Тут у тебя анаша, это мелочь, да и ордер на обыск нужен, чтобы всё оформить. А я к тебе на рынок приду. Там ордер не нужен. Просто при личном досмотре героин отыщется, грамма три, или ствол, числящийся в розыске по серьёзному делу.

— Какой героин? — испуганно пробормотал Тимурчик. — Нет никакого героина.

— А мы будем очень хорошо искать, — пообещал майор, — и найдём.

— Это нечестно, — Тимурчик побледнел. — Так дела не делаются.

— А ты меня не доводи — и будет честно. Короче, я тебя предупредил, теперь решай сам. Уйдёшь по-хорошему, никто тебя не тронет.

— Я уже ушёл, — заверил Тимурчик и скрылся за дверью.

Там вновь что-то с грохотом упало, сонный голос произнёс: «Чево?..» — и на кухне появилась расхристанная Юленька. Была она порядком навеселе, и, глядя на её опухшую физиономию, Горислав Борисович удивился, что мог когда-то хоть на минуту поверить, будто перед ним абитуриентка. Да у неё штукатурно-малярная путяга на морде отштукатурена!

— Вы чево тут зараспоряжались? — вопросила Юленька. — Это моя квартира. У меня, между прочим, вперёд заплачено. По август включительно.

— Ты где аттестат купила, студентка? — спросил майор.

— Где хотела, там и купила. Захочу — и диплом куплю. Кандидатский. Кандидат наук — и тот над задачей пла-а-а-чет!..

— Сейчас заплачешь. Ты хоть знаешь, что тебе за фальшивые документы грозит?

— Представления не имею.

— А зря. Незнание закона от ответственности не освобождает.

— Ой-ой, я уже испугалась. Я девушка молодая, неопытная, всего боюсь.

— Правильно боишься. Между прочим, хозяин ваш уже собирается, хотя ему-то ничего не грозит, всё на вас оформлено.

— И мне ничего не грозит. Несчастная девушка, провалила экзамены в унисервитет. Хотела менежером быть, а мечта жизни обломилась. Но весь август я тут в своём праве.

— Ни хрена ты не вправе. Сейчас в отделение поедешь для выяснения личности.

— Чево выяснять-то? У меня паспорт при себе.

— Аттестат фальшивый, значит, и паспорт под сомнением. Вот и будем проверять. А ты пока в обезьяннике посидишь. Без санкции прокурора — сорок восемь часов.

— Ну ты волчара! — протянула Юленька.