Цветок Евразии[53]

Завершается Год литературы. По всей России проходили читательские конференции, выставки, библиотечные чтения. На улицах, в городах и деревнях, в школьных классах и студенческих аудиториях люди читали вслух произведения великих русских классиков.

На празднестве завершения Года литературы я побывал в Башкирии, в Уфе, где чествовали местных именитых поэтов, читали красочные книжки с произведениями русских и башкирских писателей, славили Сергея Аксакова. Удивительный человек. Грузный, тяжеловесный, с окладистой бородой, он родился и возрос среди башкирских студеных рек и дебрей, оренбургских степей и уральских предгорий, татарских коневодов, башкирских кочевников и русских пахарей. Этот писатель былых времен должен, казалось бы, потускнеть, кануть в прошлое, уйти от внимания современного человека. Но этого не случилось. Сегодня, на стыке азиатско-европейских пространств, Аксаков всплывает в новом удивительном свете. У него особая миссия, особое звучание, особая сладость его великолепного русского языка.

«Аксаковское движение» — это не только изумительный сбереженный дом в центре Уфы, где убранство соответствует тем далеким временам и помнит Аксакова. Не только старинная, возрожденная из праха усадьба в оренбургских степях, где Аксаков родился и где написаны его удивительные «Детские годы Багрова-внука». Не только аксаковский сад с удивительными деревами и аттракционами. Не только благоухающая аллея, не только множество аксаковских мест, что складываются в «Золотое кольцо» Аксакова.

В Уфе есть удивительный мощный завод, что производит авиационные двигатели для бомбардировщиков, штурмовиков и истребителей, которые сегодня сражаются в сирийском небе. Колоссальные цеха. Огромные двигатели из нержавеющей стали, похожие на фантастические саксофоны, перевитые трубами, патрубками, клавишами. Сегодня эти «саксофоны» грозно ревут в сирийском небе, нанося удары по ИГИЛ.

В цехах, где производятся испытания двигателей, в бетонных бункерах стоят грохочущие гигантские механизмы, из их поворотных сопел вырывается голубая плазма. Дирекция завода, инженеры включились в «Аксаковское движение». Собирают деньги на поощрительные премии, помогают высаживать аллеи удивительных деревьев.

Какая связь между грозными авиационными созданиями и Аксаковым? Город Трехгорный, что затерялся в горах Челябинской области среди лесов и заповедных мест, совсем недавно появился на карте, потому что был засекречен, и по сей день он — за семью печатями. Здесь производятся ядерные заряды, снаряжаются ракеты и торпеды, превращающие в прах вражеские авианосцы. В этом городе действует аксаковская библиотека, проводятся Аксаковские чтения. Дети оборонщиков, ядерщиков наполнены аксаковской красотой, мечтательностью, божественной аксаковской литературной речью. Что общего между ними? Сергей Тимофеевич Аксаков родился в центре русской Евразии. Его дети, Иван и Константин Аксаковы, были основоположниками удивительного движения «славянофильства», движения, которое стремилось осознать роль славян в мировой цивилизации, роль России в огромном клокочущем мире. Из славянофильского движения родилась удивительная философия русского Евразийства. В те далекие времена евразийство казалось фантазией, а сегодня оно превращается в политические, экономические и военные договоры, обретает форму заводов, рудников и коммуникаций — форму Евразийского Союза.

И в этом Евразийском пространстве Аксаков со своей нежностью, красотой, возвышенностью становится звездой, соединяет в себе народы и пространства. В аксаковском движении в братских отношениях татары, башкиры, русские, другие народы, другие языки.

А что такое аксаковская сказка «Аленький цветочек»? Для каждого из нас она — воспоминание детства. Для многих она — не более чем красивая утешительная сказка, отрада, утеха и забава. Но в нашем грозном мире эта сказка становится волшебным манифестом Евразийства. «Аленький цветочек» — это символ добра, красоты, любви, хрупкого божественного целомудрия, которое удерживает на себе гигантские массивы несовершенного грохочущего мира. И если потревожить или погубить этот цветок, то мир начинает обваливаться, рушиться, грозит несчастьями. Чтобы вернуть мир к совершенству, к красоте, необходим духовный подвиг, необходим поцелуй. Поцелуй превращает страшное, уродливое чудовище в прекрасного юношу.

Сегодня наше Евразийство, наша русская мечта в том, чтобы поцеловать, утешить, окружить любовью и добром рассыпающийся, грохочущий, клокочущий ненавидящими энергиями и вихрями мир. В этом великая русская миссия, великая мессианская мечта всех евразийских народов. Мы сохраним «Аленький цветочек» нашего драгоценного божественного мира.

Молдавское яблоко[54]

Государство Молдова взорвано. Летят осколки, брызги. На площадях — многотысячные толпы. Пытаются штурмовать государственные здания. Демонстранты протягивают силовикам букеты белых хризантем, а те наставляют на них автоматы.

Когда-то в молодости, в советские времена, я впервые побывал в Молдавии, и у меня осталось ощущение чего-то перламутрового, свежего, благоухающего яблоками. Сады, где яблоки были похожи на сияющие лампады. Каменные давильни в домах, наполненные фиолетовым и алым соком. И после 1991-го года — мои поездки в Приднестровье. Окровавленные Бендеры. По улицам двигаются тяжеловесные самодельные броневики, увешанные стальными плитами, и с молдавской стороны — артиллерийская, пулемётная стрельба. Приднестровцы называют молдаван румынами, проклинают их за пролитую кровь. А потом — бесконечная чехарда кишинёвских выборов, перевыборов, приход к власти различных сил, в том числе и коммунистов во главе с Ворониным. Коммунисты, вопреки всем ожиданиям, сделали европейский выбор и тянут Молдову в Европу. В ту пору я выступал в широкой аудитории перед слушателями, и Воронин подарил мне часы, которые с тех пор лежат в футляре у меня дома.