Когда военный корреспондент Н. Вирта в сопровождении двух солдат прорвался в дивизию, положение там сложилось тяжелейшее. Н. Вирта записывает в блокноте:

«В подвалах разрушенных домов находилось около 400 раненых, нуждавшихся в неотложной помощи – не было ни бинтов ни медикаментов, санитарки давно уже извели на перевязочный материал простыни и свое собственное белье. Продукты подходили к концу – на человека приходилось по 5 граммов крупы, столько же граммов сала, немного больше сахара. Это был дневной паек для всех, включая командира дивизии. Последняя плитка шоколада из неприкосновенного запаса распределена между самыми тяжелыми ранеными. И тут вдруг доносят Людникову, что медсестра Сима Осетрова решила своим ходом перебраться через Волгу, чтобы организовать помощь терпящим бедствие людям. Услышав это, Людников стал орать в телефон: «Назад! Вернуть немедленно!»

Но было уже поздно. Сима прыгала с шестом с льдины на льдину, падала, поднималась и шла дальше... Она провалилась в полынью, но в это время ее заметили с той стороны и в последний момент, когда у нее уже не было сил, вытащили на берег».

Моряки Волжской флотилии решаются на отчаянный шаг – невзирая на торосы, невзирая на постоянный обстрел, любой ценой пробиваться к армейским соединениям, воюющим на той стороне. И они пробились, совершив подвиг, который не должно забыть человечество. В своем полевом блокноте Н. Вирта записывал в то время:

«Ночью на острове Зайцевский капитан Кориков набирал для переправы через Волгу добровольцев, которые должны были доставить на тот берег боеприпасы и продовольствие. Им не надо было объяснять положение, они знали, на какой риск они шли. Двадцать пять лодок и катеров, нагруженных всем самым необходимым для раненых и бойцов, двинулось в путь. До противоположного берега добралось только шесть.

Склоним головы перед светлой памятью солдат-понтонеров, перед моряками Волжской флотилии, перед гребцами обыкновенных рыбацких лодок, отдавших себя в жертву ради спасения других...»

В полевом блокноте писателя приводятся свидетельства непосредственных участников героического сражения за Сталинград. Отец дословно записывает в своем блокноте донесение – быть может последнее – гвардии младшего лейтенанта Калеганова, командира 3-й роты, удерживающей в своих руках Сталинградский вокзал, направленное командиру батальона гвардии старшему лейтенанту Федосееву:

«Доношу обстановку. Противник старается всеми силами окружить мою роту, заслать в тыл автоматчиков. Несмотря на превосходящие силы противника, наши бойцы и командиры проявляют мужество и геройство. Гвардейцы не отступают. Пусть падут смертью храбрых, но противник не должен перейти нашу оборону. Пока командир роты живой, ни одна сволочь не пройдет. Командир находится в напряженной обстановке, сам лично я на слух оглох, и слаб, и падаю с ног. Но погибнем героями за Сталинград, а не отступим назад».

26 января 1943 года Н. Вирта передает по телеграфу репортаж о тех событиях, которые проходят непосредственно у него перед глазами:

«...Линия обороны врага проходит вдоль стены цеха, в 15 шагах от нее. Здесь стреляют друг в друга в упор... бои идут в траншее... рукопашные...

Прижатая в эти грозные дни сражения за Сталинград к волжскому берегу, имея впереди, с флангов и в воздухе громадную силу немцев, стянутую из всех европейских стран, а позади, в считаных метрах – Волгу, наша армия может или победить, или погибнуть. Так как именно здесь, в Сталинграде, было сказано:

– Нам на той стороне земли нет!»

Эти пророческие слова произнес не кто иной, как командующий Сталинградской армией генерал-лейтенант Василий Иванович Чуйков.

В очерке «Живая легенда» («Огонек», 30 июня 1943 г.) Н. Вирта пишет:

«Нам надо дойти до Волги еще только один километр – записал в свой дневник немецкий офицер, убитый под Сталинградом, но мы его никак не можем пройти. Мы ведем борьбу за этот километр дольше, чем за всю Францию; мы уложили здесь больше солдат, чем в борьбе за Севастополь, но русские стоят, как каменные глыбы. Очевидно, они решили сражаться до последнего солдата».

Дальше Николай Вирта записывает в своем полевом блокноте:

«В самое жаркое время, когда И. Людникова спросили, где будет его командный пункт, он сказал:

– Традиция командиров сто тридцать восьмой дивизии – быть там, где сражаются их люди, не мне нарушать ее.

И. Людников лично принимал участие в контратаках, когда немцы подошли к его блиндажу на расстояние пистолетного выстрела».

В боях за Сталинград окопная война приблизилась к командным пунктам, и штабные офицеры и командиры, отбивая атаки немцев, вступали с ними в открытый бой.