Книги

Родная речь, или Не последний русский. Захар Прилепин: комментарии и наблюдения

22
18
20
22
24
26
28
30

Какие драмы, боже праведный, происходят внутри этих серых стен хрущёвок и панельных домов!

Кто-то презрительно скажет: мол, апология мещанства, пошлость.

Нет, это — невыносимая бренность бытия.

Святой бред жизни русской.

Иными словами, рассказы Прилепина — это о том, как «Страшно впасть в руки Бога живаго!».

Владимир Бондаренко

критик, публицист [ «Завтра», 30.04.2008]

Мне у Захара Прилепина нравится всё. В том числе и стихи… там — душа его. Его личные переживания, которые в прозу не помещаются. И о любви, и об Империи нашей. В прозе ему как бы стыдно говорить напрямую о любви к Родине. Вот и пишет в стихах:

Для вас Империя смердит, а мы есть смерды Империи, мы прах её и дым, Мы соль её, и каждые два метра Её Величества собою освятим.

Поразительно: самая жёсткая проза, почти на грани чернухи, — и при этом на каждом метре пространства освящение её, Родины своей, дома своего, друзей и близких своих. Грешный поневоле, а святой как бы изначально.

Может, из таких, как Захар Прилепин, в давние времена и уходили в монастыри — Соловецкий, Валаамский, Трифоно-Печенгский, Аляскинский, на самые рубежи нашей Родины, и молясь, и воюя за земли её. Сильный русский человек на грешной земле.

Премии. «Национальный бестселлер»-2008

Михаил Трофименков

искусствовед [ «Коммерсантъ», 10.06.2008]

В Петербурге в зимнем саду гостиницы «Астория» прошло вручение всероссийской литературной премии «Национальный бестселлер», созданной переводчиком и публицистом Виктором Топоровым. Восьмым лауреатом «Нацбеста» стал прозаик Захар Прилепин.

«Нацбест» был задуман как театральное действо: недаром ведущий церемонии Артемий Троицкий несколько раз сравнил его с «Евровидением». Но театральность не синоним легковесности. Ноу-хау «Нацбеста»: прозрачная процедура номинаций, прилюдное голосование жюри, отказ от деления писателей по идеологическим принципам и цехового формирования жюри. Виктор Топоров печалится, если побеждает писатель с устоявшейся репутацией. Но счастлив, если премия аукнется скандалом, как в 2002-м, когда победил «Господин Гексоген» Александра Проханова, и тем более если она «откроет» писателя: так, год назад победила притча «Путь Мури» преподавателя военно-морского училища историка Ильи Бояшова.

Захар Прилепин вне категорий. Хотя он и возглавлял нижегородское отделение НБП, в его победе нет политического привкуса. Хотя он пил чай с президентом Путиным и бурно выступал в «Школе злословия», он ещё не примелькался. Один из лучших российских прозаиков буквально ворвался в литературу романами «Патологии», основанном на опыте двух чеченских войн, и «Санькя» — жестокой и отчаянной балладой о провинциальном революционере. Оба романа выходили в финал «Нацбеста».

Но победу «Греха», романа в новеллах, не назовёшь «исправлением несправедливости». Некоторые новеллы из романа, суммы деревенской и военной памяти автора, опыта работы могильщиком и вышибалой, — отличная мужская проза, напоминающая новеллы Эрнеста Хемингуэя, знаменитых «Убийц» и «Ночь перед боем».

Упрекнуть автора можно лишь в том, что он наслаждается тем, как владеет словом, словно купается в тексте, не скрывая счастья сочинительства, даже если пишет об очень мрачных вещах.

Захар

Всё, что я хотел сказать о жизни, я сказал в книге «Грех». «Санька» — роман об одном. «Патология» — о другом. А «Грех» — обо всём. Вся моя жизнь в нём, какой я понял её к своим 33 годам.