Однако, несмотря на то что переговаривались, едва я открыл глаза, как всё внимание оказалось приковано ко мне.
— Володя! Очнулся! — воскликнула Полина. — Мы так переживали за тебя! Уже все очнулись, а ты всё без сознания!
— Я ж просто спал! — попробовал я оправдаться, но Полину поддержала Анастасия.
— Нас хотели уже выписать, но мы попросили Евгения Юрьевича, чтобы он позволил нам ухаживать за тобой, пока ты не выздоровеешь.
— Он не хотел разрешать, — включилась Марта. — Но свободных рук не хватало, вот он и согласился. Тем более, что нам действительно стало лучше. Никаких симптомов отравления не осталось!
— Как вы себя чувствуете? — спросил я.
— Сам только очнулся, и уже беспокоишься о нас, — с нежностью глядя на меня, прошептала Полина.
— Да я спал! — возразил я. Но девчонок было не переубедить, и я махнул рукой. — Ладно! Очнулся и очнулся. Как вы? Как парни? У всех всё в порядке?
Видимо, весть о том, что я «пришёл в себя», быстро распространилась по медблоку. И ко мне за ширму заглянул Степан.
— Ты как? — спросил он.
— Нормально. А ты? — вернул я ему.
— И я нормально. Артефакты хорошо поработали, перелом практически сросся. Ещё день-два и можно будет меня выписывать.
— Это хорошо! — обрадовался я, вспоминая, что мы планировали вместе готовиться к большому турниру.
Следующим воспоминанием было то, что наша с Сеней комната в общежитии теперь непригодна для проживания и само собой для совместной медитации.
Я понимал, что ректор как-то решит эту проблему, но вот как?
Однако, подумать на эту тему я не успел — за ширму заглянули Глеб с Данилой и Василь с Сеней.
Интересно, ширма отгораживала очень ограниченное пространство около кровати — ровно столько, чтобы лекарям было удобно заниматься лечением больного.
Но народу около меня было не просто много, а очень много! По идее здесь не должно быть свободного места, однако, все вместились. И даже Мо Сянь, который пришёл последним.
Ребята потеснились, пропуская китайца. А он подошёл к кровати и, взяв меня за запястье, пощупал пульс.
Пока Мо Сянь щупал пульс, все замолкли, чтобы не мешать, лишь терпеливо ждали, когда Мо Сянь скажет, как у меня дела.