– Добрая ты, – согласился я. – Люблю таких, что не сразу на шею бросаются. Устал от них, знаешь ли… Давай ближе к вечеру, ладно?

Она промолчала, но от нее пошел холод, как от айсберга. Бобик успевал обшаривать все заросли вокруг, то и дело появлялся то с оленем в пасти, то с брыкающимся кабаном, я всякий раз жестом велел отпустить бедную зверушку.

Женщина дергалась при такой расточительности, дичь нужно немедленно свежевать, потрошить и жарить, но Бобик не унывал, ловил даже лесных птиц, отпускал по моему жесту и снова бросался в самую густую чащу.

– Что это за зверь? – спросила она. – Разве это собака?

– Комнатная, – заверил я. – Видишь, какая тихая и послушная?..

– Людей жрет?

– Только некрасивых, – пояснил я. – Или которые нам не нравятся. Тебя как зовут?

Она буркнула с неохотой:

– Лерна.

– Красивое имя, – сказал я миролюбиво. – А меня Ричард. Еще красивше, верно?.. Ты во сне брыкаешься?

Арбогастр выметнулся на вершину заросшего кустарником холма, внизу открылось зрелище ревущего пламени, сквозь которое проступает черный силуэт массивного каменного строения.

Я насторожился только на пару мгновений, но что-то в этом пожаре ненастоящее: через все выбитые окна и двери видно ужасное пламя внутри, жаркое и ревущее, сам же замок мрачен и черен, весь покрыт окалиной, высоко вздымается каменная смотровая башня, где давно сгорело все деревянное, а верх оплавился, как у горящей свечи, на стенах видны потеки камня.

Она ждала, что буду расспрашивать, но я промолчал, тогда слегка поежилась, сказала раздраженно:

– И не спрашивай. Сколько помню, он все горит. И дед мой говорит, что, когда был маленьким, там горело точно так же.

– Опасно?

Она покачала головой:

– Для тех, кто туда сунется сдуру.

– Тогда пусть, – решил я. – Я такие уже видел. А что? Типовуха. То маяк горит, то башня, то вот замок… если это замок, больно хилое нечто. Когда-то дойдут руки, а пока пусть горит. Наши ресурсы не тратятся, и ладно. Во всяком случае, обозримые ресурсы.

Она сказала сердито:

– Ничего не поняла. Вообще-то волосы у меня солнечного цвета, это я через болото пробиралась.