– Маркиз, как сюзерен, я обязан бдить и защищать права и свободы каждого гражданина империи. Каждый должен знать и чувствовать на своей шкуре, что он под защитой закона и будущей Конституции и что от этой защиты никуда не денется. И я это весьма подтвердил на этом вящем примере. Вы этот пример для империи, маркиз!

Он красиво поклонился.

– Ваше величество! Это войдет…

Я прервал:

– Пока отдохните пару минут, а то и три, мы тут закончим, и вскоре увидите великолепные стены блистательного Волсингейна.

Он понял, снова со всевозможной элегантностью поклонился и отошел в сторону. Взамен подбежал брызжущий энергией и воинским весельем Милфорд.

Я кивнул, разрешая говорить, он шепнул, указывая взглядом на Жака и его команду.

– А с этими что?.. Отпускаете?

– Да, – ответил я. – Отпускаем душу на волю.

Он кивнул, все поняв, посмотрел на одного из соратников. Тот выхватил меч, Жак не успел ничего понять, как острие красиво вошло вертикально сверху в шею, так убивают благородных, а до этого убивали в Риме осужденных к смерти патрициев.

Жак, не успев ничего ощутить, свалился трупом под ноги. Разведчик вытер лезвие меча о его одежду и красиво бросил клинок в ножны.

Соратники Жака в ужасе наблюдали за казнью. Тот, что в разорванной рубахе и с разбитым ртом, пролепетал:

– Вы же обещали…

– Что обещал? – поинтересовался я.

– Отпустить…

– Я и отпустил его душу на волю, – пояснил я. – А дальше она тупенько предстанет перед небесным судом, где мудрые и справедливые решат ее участь. А тело что, все равно померло бы когда-то!.. Не сейчас, так через двадцать лет – какая разница? А вот с вами еще не решил… Если поклянетесь работать на меня и выполнять только мои приказы…

Он тут же воскликнул:

– Клянемся!.. Только не убивайте нас!

Я поинтересовался:

– Тебя как зовут?