Ночь прошла в напряжении, но спокойно. Были и ложные тревоги, и выстрелы по теням и лесным зверям, заглянувшим на огонёк. Несколько незнакомых землянам и мало похожих на земных животных были убиты. На рассвете пропали два парных поста – люди просто исчезли, хотя в пятнадцати метрах от них стояли товарищи. Но никто ничего так и не заметил.

Отошли от отравы, скармливаемой пигмеями, все бывшие пленные, сразу на порядок увеличив коли-чество боеспособных людей и постов. К полудню, когда большая часть людей, стоявших на часах ночью, стала вырубаться, был собран на скорую руку совет.

– Нам нужно уходить из этого места. Здесь мы как в западне, – горячо говорил один из мужчин, вошедших в наскоро созданный штаб, вроде бы Николаем представился, если слух меня не подвёл.

– И куда идти? – поинтересовался у него Олег. – Туда? Туда? Или, быть может, туда?

Он с каждым вопросом направлял палец в разные стороны.

– Да хоть куда, только не здесь оставаться!

– Здесь есть вода, есть место, где можно держать оборону. Людям нужно немного прийти в себя, а не гнать их по джунглям, как до этого с ними такое проделали дикари, – возразил третий член штаба, высокий крепкий мужчина в годах. Абсолютно седой, с короткой стрижкой и прямой осанкой, которую я бы назвал строевой выправкой, он сколотил отряд из двух десятков мужчин и женщин, вооружив тех самодельными пращами, копьями и камнями. Подбирал людей сам и явно знал, кто ему требуется. Лично я заметил, что все его подчинённые знали, что такое дисциплина, что значит служить и сражаться.

– Прости, запамятовал немного, как тебя зовут? – обратился к нему Олег.

– Матвей Владимирович, согласен просто на Матвея или Медведя.

– Медведя? Хм, ладно. Я в чём-то согласен с Николаем: уходить нужно. Но не сейчас и не просто так, наобум.

– Высылать разведчиков? – догадался Медведь. – Не советую. Большие отряды не пошлёшь, а маленькие перещёлкают дикари своими дротиками, или сожрут хищники. Всё-таки эти джунгли не наша вотчина, ориентироваться в них способны менее половины процента из наших людей.

– Но и оставаться тут нельзя, согласись.

– Я-то точно с этим согласен, – буркнул Николай. – Когда сюда придут шаманы вроде нашего пленника, тут всем мало не покажется. Против их гипноза устоит лишь каждый десятый, да и того обстреляют из-за кустов и камней. Кстати, зачем он вам? Никто же не разбирает их тарабарского наречия.

– А вот сейчас мы и спросим нашего друга, без которого наше спасение могло бы немного затянуться, – Олег кивнул в мою сторону. – Давай, Максим, рассказывай, о чём там хочешь нам поведать.

Я встал с камня, который использовал вместо стула, отряхнул штаны, посмотрел на сидящих рядом людей сверху вниз и сел обратно.

– Да не нервничай ты так, – добродушно усмехнулся Матвей. – Говори уж, что там.

– Я знаю, как нам уйти из этого места совсем безопасно и быстро. И в место тихое, чистое от этих джунглей. И вопрос по поводу шамана заодно решится, – торопливо произнёс я, потом опять поднялся и несколько раз махнул рукой Бамсу, который сидел в двадцати метрах от места проведения совета и старательно боролся с дрёмой. – Сейчас подойдёт один человек и скажет что-то интересное.

Через минуту рядом стояли Бамс и мужчина лет сорока с хвостиком. Худощавый, среднего роста, чуть-чуть сутулящийся и близоруко щурящийся. Длинные светлые волосы собраны в хвост на затылке, лоб высокий, подбородок тяжёлый, но из-за опущенных уголков губ выражение лица слабовольное. Одет в мятые и грязные тёмно-серые брюки, синюю в черную полоску рубашку с закатанными рукавами, на сгибе левой руки висел пиджак.

– Борис Маркович, художник и скульптор, – представился он под нашими внимательными взглядами.

– Вы знаете что-то интересное, важное? Поможете вернуться домой? – угрюмо спросил Николай.