– Тало мшил! Жасндэ!

– Чего он хочет? – стоявший рядом со мною Бамс сжал кулаки. – Зубов, что ли, ему много оставили? Так это дело мигом щас исправлю.

– Остынь, – одёрнул его Медведь. – Максим, он просит свои бусы, отдай, что ли.

– Не выкинет что-нибудь такое-эдакое? – тут же насторожился я. Бусы с разноцветными кристалликами я спрятал в кармане и почти позабыл про них. На удивление, смотревшаяся массивно снизка крошечных камней на нитках легко уместилась в кармане и никак не напоминала о себе.

– А куда он денется с подводной лодки, – почти ласково улыбнулся Матвей, но от этой улыбочки пигмея передёрнуло всего. Он побледнел так, что кожа какой-то пепельной стала, серой, весь сжался, взгляд упёр в землю под ногами и торопливо залопотал что-то оправдывающее.

– Лови, убогий, – я достал шаманские бусы левой рукой и бросил их пигмею. – Медведь, ты уж следи за ним, лады?

А дальше все мы, словно дети, раскрыв рты, смотрели, как, повинуясь голосу шамана, один за другим вспыхивали подчёркнутые знаки. Замолчав, он повернулся лицом к Медведю и что-то произнёс на своей тарабарщине.

– Всё, что ль? Однако ловок, – хмыкнул мужчина, потом махнул рукой. По этому сигналу художник и трое из отряда Матвея шагнули в кольцо и мгновенно исчезли. Все затаили дыхание. Лично я не дышал ту минуту, пока отсутствовали разведчики. Понял это, когда с появлением четвёрки у меня закололо в груди.

– Медведь, это – то место, он подтвердил. И там пусто, – ответил один из разведчиков, легонько кивнув головою в сторону художника.

– Точно чисто?

– Никого не заметили. Но сам понимаешь – мы там одним глазом глянули и сразу назад.

– Вперёд.

Вперёд ушли десять человек из медведевского отряда. Следом потёк ручеёк бывших пленников, в первую очередь женщины и дети, раненые. Примерно после половины прошедших пошли крепкие мужчины с палками, копьями, камнями. А уже затем балласт – бесполезные по своей сути представители сильного пола, вроде Петра Григорьевича, который так и не смог найти в себе силы, чтобы взять оружие в руки, отсидевшись в камере-сарае.

– Максим, останешься здесь с пятью парнями, последними пойдёте, – приказал Медведь. – Шамана не вздумай кончать, с собой бери, ещё пригодятся нам его способности.

Он и Олег уходили почти последними с двумя десятками извозчиков – так назвали небольшую группку мужчин, нагрузившихся наиболее полезными вещами с Земли. Оставшееся барахло раздали людям. О собственности никто не думал, возмущенные крики, что, мол, это моё, верните немедленно, игнорировали, а то и затыкали зуботычиной. Ножи, металлическая посуда, инструменты, лекарства (про оружие я даже молчу) и многое другое совет признал «достоянием республики».

– Я за вами, топайте, парни, – сказал я той пятёрке, которую мне оставил Медведь. – Я сразу за вами. Бамс, ты чего ждёшь? А ты?

– С тобою шагну, чувак, – весело ответ парень. – Заодно под вторую ручку этого карлика злобного придержу, чтобы не сотворил чего.

– Последней пойду. Портал не сразу закрывается, я успею, – хмуро ответила девушка, та самая, которая попала в первый освободительный отряд, с изуродованным лицом.

– Как знаете.

Когда исчез последний из землян, я ухватил шамана чуть выше правого локтя и шагнул к порталу, на мгновение позже следом двинулся Бамс. Он потянулся к шаману, но тот неожиданно дёрнулся, бросил голову вбок и вцепился искалеченной челюстью в мои пальцы.