Видя мой интерес и поняв природу оного, Седрик принялся пояснять, комментируя действия повелителей Гнили:

— Время ничего не щадит, даже такие вот укреплённые заклятьями и с опорой на артефакты строения. Тут, в этом месте, должно было быть ритуальное построение. Теперь его нет.

— Почему, кстати? Если бы было выбито в камне пола, то и проблем бы не возникло.

— Можно только гадать, — пожал плечами гаар-гул. — Но неведомые здешние хозяева выжгли построение не на материи, в самой структуре этого места. Теперь наши союзники используют Гниль, чтобы «увидеть» ранее существовавшие начертания в самой природе этого места. Ещё не высший уровень, но будь тут кто-то менее опытный, чем этот Тавостаро, могло бы и не получиться. Или занять гораздо больше времени. Или пришлось бы мне применять то, что лучше не показывать.

— Эхо минувшего?

— Да. А ты смотри.

Слово «запоминай» не прозвучало, но его и не требовалось. Подобный урок. пусть и от тех, кто в принципе не собирался его давать, он дорогого стоит. Не зря сюда прислали именно этого Рэдин как командира «звезды». Похоже, такого рода работа была для него если и не привычной, то точно приемлемой. Про умение с ней справляться и говорить не стоило. Вот оно, на виду и само себя показывает, не давая и на миг усомниться в уверенности конкретного сородича.

Молчу и смотрю. Невесомая, почти невидимая даже в мистическом восприятии зеленоватая, а скорее даже болотного цвета дымка клубилась в воздухе, становилась чуть более насыщенной, но почти сразу же вновь «разбавлялась. Фон. Основа. Не для заклятья, для подготовки к целому их комплексу. Гниль могла не только убивать, создавать кадавров, использоваться как мостик для получения сведений из ускоренным образом разлагающихся мозгов, но и для совсем иного направления. Как ни крути, а гниение неразрывно связано с временем, равно как и Тлен Ценерис. Что сильнее? Это не ко мне вопрос, я в столь глубокие знания покамест и не посвящён, и накопленных знаний банально не хватит.

Зато хватит для другого. Для осознания происходящего. Гниют и распадаются не только материальные объекты, но и энергетические. Куда как менее интенсивно, порой и вовсе незаметно даже для нас, тоже устойчивых к течению вод из реки забвения. Только здесь то прошли не годы, века. Много веков. И очень уж качественно, вдумчиво создавали ритуальное построение неведомые и не оставившие о себе памяти создатели сего места. Глубокие «вплавления» в энергетических линиях, чуть более высокая уязвимость таких вот измененных линий к безжалостному времени. Умение мастера Гнили осознать и оценить разницу. Почуяв же отличия, реально и восстановить стёршееся, казалось, с концами.

Огранка! Именно это слово пришло на ум. Не та, которую с самого начала изучают сородичи из клана Граусс с их школой Кристалла. И уж тем паче не жалкое подобие, использующееся обычными ювелирами, далёкими от того, чтобы понять и принять в себя суть настоящих кристаллов, ограничиваясь лишь поверхностным восприятием. О нет, Гонсало Тавостаро гранил не материю, даже не её связку с мистической составляющей. Он работал с оттисками, оставленными давным-давно.

Работа… Не ремесло, настоящее мастерство. Я видел и старался не просто запомнить, но хоть на долю процента понять, принять и познать творимое. Вот из давно развеявшегося энергетического отпечатка всплыл один символ, затем второй, а вот и внешний контур построения проявляться начал. Всё, понятно, незнакомое, но совпадающее с тем, что мы видели как на входной «лепестковой» двери, так и тут, на стенах, постаментах, в нишах наконец.

— Поучиться бы у этого Рэдин, да только нас он и слушать не станет.

— И магия его нам не подходит, — дополняю слова Седрика. но виду ироническую усмешку на лице гаар-гула. — Я ошибаюсь?

— Ты отвлекаешься. Немного, но всё же. Повезло тебе, Стилет, что я уже давно привык говорить и запоминать увиденное. Ничуть не теряя и важного, и совсем вроде бы мелочей. Ритуалы, они на то и ритуалы, чтобы их можно было использовать, видоизменив обёртку, но сохранив основу. А пользовались ей мы, Рэдин, ликаны, да хоть жрецы Единого — это поправимо.

— Для кого поправимо? Для идущих по пути Кодекса Крови несколько веков и не спотыкающихся на каждом шаге?

Висельник. Вернулся, левитируя в полуметре над полом нашу оказавшуюся столь нужной «консерву». Пабло, между прочим, находился в сознании, а уж в ментальной сфере от него такие эмоции исходили, что просто жуть. Его жуть, поскольку даже обрывков мистических знаний хватало, дабы понять свою судьбу в самом скором времени. Воистину, какой дорожкой шёл, на такой и шею свернёт. Очень уж его шайка любила этак затейливо и показательно расправляться над теми, кто им чем-либо не угодил и одновременно оказывался слабее или просто в уязвимом положении. Привязывание к столбу, нанесение нескольких болезненных ран и оставление на солнцепёке с наблюдением за муками казнимого — это так, самое простенькое из используемого.

— Ш-ш! Смотри. Сейчас будет интереснее.

Если Седрик говорил таким тоном, абсолютно серьёзным — следовательно, шутки в сторону. До поры, разумеется.

Прав был бывший Танцующий — всё действительно стало интереснее. Отдельные выдергиваемые из да-авнего прошлого энергетические отпечатки наконец перешли определённый порог, необходимый для качественного скачка. Р-раз, и вот уже трое Рэдин вбросили в создаваемые ими плетения большую порцию энергии. Такую, что сразу двое, Мануэлла и Бернардо Сапатеро, аж пошатнулись, с трудом удержавшись на ногах. И почти сразу потянулись к кристаллическим сосудам, коих на поясе висело сразу несколько. Что внутри? Кровь, вестимо, но не простая, а с алхимическими присадками, да специально для Рэдин. Разные кланы, свои особенности. Лучшие алхимпрепараты вообще под конкретного сородича подгоняют, правда и стоимость у подобной индивидуальной работы значительно выше.

Только смотрел я не на то, как повелители Гнили глотали должным образом обработанную и концентрированную эссенцию на основе крови. Эка невидаль! Не-ет, взор что мой, что Висельника притягивало совсем-совсем другое — проявившееся начертание, зависшее в воздухе и при этом не остававшееся статическим. Да-да, никаких неточностей — оно могло стать стабильным. Зато статическим навряд ли. Меняющееся построение, которое представало то гекса-, то гекта, то октограммой, да к тому же и находящиеся внутри внешних линий вереницы символов постоянно трансформировались. Вот это мастерство, вот это шедевр. Не Шедевры Трайденти, а в более широком смысле данного слова. Кто-то сомневался в том, что сородичи минувших эпох были если не сильнее, то уж точно искуснее тех, кто являлся нашими современниками? Подтверждений требовали? Их есть у нас. Вот оно, самое что ни на есть доказательство.