– А Жак д’Аржансон вам случайно не родственником доводится?
– При чём здесь мой брат? – взвился француз, будто бы его ужалила оса.
– М-да, а графиня Бовари мне говорила, что при дворе Луи все придворные исключительно сдержанны и хладнокровны!
– Вы трус, принц Николя, если пытаетесь свою нерешительность оправдать высказываниями дам! Вам удалось избежать справедливого суда, но Бог непременно покарает вас при помощи моей шпаги! И это случится именно сегодня!
– На чём драться изволите, сударь? – небрежно спросил Николай, продолжая высматривать среди танцующих Марфу.
– Вы оглохли от громкой музыки или плохо понимаете по-французски?! На шпагах будем драться с вами, наглый чужеземец! Я буду ждать вас у Зеркального пруда!
– У меня король отобрал шпагу, и за мною постоянно следит охрана, – безразлично пожал плечами Николай.
– О, это не проблема! Я скоро вернусь за вами. Оставайтесь в зале. Мне нужно срочно уладить кое какие дела, а затем я выведу вас из дворца! Если вы, конечно, не струсили!
Француз злобно сверкнул глазами на Николая и ушёл, а Марфа уже под ревностным взглядом короля кружила в танце с другим партнёром. Только Николай хотел пойти к ней, чтобы попытаться ещё раз спросить имя сына, как услышал знакомый голос графини Бовари:
– Вы снова хотите подойти к вашей жене, принц, но король будет крайне недоволен повторным нарушением этикета! Разве вам нужно, чтобы Луи на вас обозлился? Вы ведь хотите увидеться с сыном?
– Конечно, графиня! Хоть сейчас!
– Тогда немедленно идёмте танцевать! Я приглашаю вас на следующий танец! А когда наступит подходящий момент, мы незаметно выскользнем из зала, и я отведу вас к сыну. Пока все на балу танцуют, нам будет проще устроить встречу.
Николай подумал, что это может быть подстроенная королём ловушка, но вспомнил, что графиня близко знакома с его фавориткой, маркизой Ментенон, а та обещала свидание с сыном. Ещё несколько раз во время танцев при смене пар Николаю выпадало коротко переговорить с Марфой. Он узнал, что сын чувствует себя хорошо. Растёт сильным и умным. Узнал, что она назвала их сына Никиткой. Успел шепнуть на ушко, что мадам Ментенон обещала ему встречу с сыном, а графиня сказала, что проводит к нему. Только он не знает, когда именно это случится. Танец сменялся танцем. Николай уже несколько раз спрашивал у графини, когда они пойдут к его сыну, но та лишь отговаривалась, что надо ещё подождать. Он заметил, что графиня Бовари время от времени поглядывает на стоявшего у дальних дверей офицера охраны. Николай тоже стал на него посматривать и заметил, что тот внезапно промокнул платком лоб.
– Идёмте! – приказным тоном произнесла графиня и потянула его как раз к этому офицеру, и вскоре в его сопровождении они шли по бесконечным коридорам дворца.
Николай пытался запомнить дорогу, но через некоторое время сбился. Зигзагов, поворотов и переходов оказалось слишком много. Наконец они подошли к малоприметной двери. Офицер приказал им спрятаться за углом, а сам постучался условным стуком. Дверь тут же открылась. Из неё выглянула пожилая женщина. Офицер что-то ей шепнул, и та куда-то быстро посеменила по коридору. Графиня и Николай подошли к офицеру.
– Я сказал служанке, что её срочно позвала к себе маркиза Ментенон, и обещал присмотреть за комнатой, чтобы в неё никто во время её отсутствия не входил. У вас около десяти минут времени, графиня.
Николай открыл дверь и осторожно заглянул в комнату. В глубине её светила одинокая свеча, а рядом стояла детская кроватка. Укутавшись до самого носа одеялом, в ней спал малыш. Его малыш. Николай неслышно зашёл в комнату, чтобы не потревожить сна своего сына. Он глядел на рыжую кучерявую голову, сложенные под щеками пухлые ручки и всё время удерживал себя от соблазна взять его на руки и больше с ним никогда не расставаться. Отведённое для свидания время очень быстро закончилось.
– Пора, принц Николя! – тихо прошептала ему на ухо графиня.
Он так увлёкся созерцанием собственного сына, что не заметил, как она к нему тихонько подкралась.
– Да-да, конечно. Идёмте, графиня, – едва смог пересилить себя Николай, чтобы оторвать взгляд от сына.