– Производством которых занимаются Красные, которые теперь полностью контролируют процесс. Фермеры. Рабочие фабрик.

Мэра крепко, почти до боли, скрещивает руки на груди, пытаясь защититься от пристального взгляда каждого присутствующего в комнате. Она не любит это. Никогда не любила. Даже несмотря на то, что это хорошо ей дается. Но она никогда не отступает. Мне кажется, что мы с ней одновременно очень близко и очень, очень далеко.

Я не могу быстро отреагировать на ее слова и придумать достойный ответ.

Слева от меня один из Серебряных говорит вместо меня. У Велле, бывшего губернатора, голос как мед, слишком сладкий и липкий.

– Инструменты, которыми они пользуются, принадлежат другим людям, мисс Бэрроу, – говорит он с поразительным самодовольством.

Мэра отвечает без колебаний.

– Они могут их использовать, – огрызается она. Этот человек правил деревней, в которой она жила, и всей землей, которую она когда-либо знала. – Что еще? – добавляет она, бросая на меня воинственный взгляд.

Мы с ней как будто снова спаррингуем. И, честно говоря, это приводит меня в восторг.

– Богатство Серебряных семей дворян…

– Должно быть использовано, чтобы возделывать поля, – снова огрызается она, но я почти не возражаю. Я готов вынести все это, лишь бы снова слышать ее голос и говорить с ней. С приливом тепла я понимаю, что это наш первый разговор за последние несколько месяцев. Даже если я едва могу вставить хоть слово. – Эти деньги были заработаны тяжким трудом многих поколений Красных рабочих. Десятков поколений.

«В твоих словах есть доля правды, – хочется сказать мне, – но нельзя сделать то, о чем ты просишь».

Все еще оставаясь на своем месте, Джулиан кладет руку мне на плечо, показывая, чтобы я сел.

– Тебе нужно задобрить Серебряных дворян, – говорит он. Мэра и Алая гвардия обращают свою пламенную решимость на него, каждый из них подобен горящему угольку. – Нужно, чтобы они поддерживали нас. Боюсь, что если сейчас будет предпринята какая-либо попытка захватить их активы, все рухнет, и Штаты Норты погибнут, едва успев зародиться.

Фарли взмахивает рукой, как будто отгоняет назойливое насекомое.

– Из-за того, что несколько Серебряных лордов и леди потеряли свои богатства? Да пожалуйста.

– У нас общие границы с Пьемонтом и Озёрным краем, генерал, – отвечаю я, изо всех сил стараясь, чтобы это не прозвучало снисходительно.

– Окружены Серебряными врагами, надо же. Мы же совершенно не понимаем, каково это, – огрызается Фарли в ответ.

Я раздраженно вздыхаю.

– Едва ли я могу контролировать географию мира, Фарли, – отвечаю я. После моих слов по комнате раздаются шепотки: происходящее явно забавляет присутствующих.

Дядя крепче сжимает мою руку.