- Приятно слышать от вас это слово. В первую нашу встречу вы утверждали обратное.
- Ситуация изменилась, - беззаботно пожала плечами Стефани.
- Действительно... - я отзеркалила её жест. - Изменилась. Я не нуждаюсь в вашей помощи, я категорически не удовлетворена тем, как вы ведёте дела. Свою часть договора - или, как вы выразились тогда, преступного сговора - я выполнила, а от вас были и остаются только проблемы.
- Мария, я не узнаю вас, - тут же перейдя на холодный тон, возразила она. - Мы устранили угрозу вашей жизни, сделали вам новые документы и биографию, что поделать - не успели сообщить про изменения внешности - и теперь вы обвиняете нас... кстати, в чём же вы нас обвиняете?
- Если это всё, что вы имеете мне сказать, предлагаю разговор закончить. Не тратить ни моё, ни ваше время. К консенсусу мы не придём, - не менее холодно заявила я.
- И что, вы просто уйдёте? - удивилась она. - А куда?
Хлопать ресничками и делать наивные глазки я теперь умею лучше.
- Видите ли, Стефани... Ни вас, ни вашу организацию моя жизнь больше не касается, - я встала. - Пусть Зои проводит меня на выход.
- А как же ваш муж? - бросила она мне в спину.
- Что? Вы сделали мне не только новую внешность, но и новую семью?! - с возмущением обернулась я. - Ну, знаете, это превосходит даже мои представления о нормах морали! Сегодня же подам на развод!
- Я говорю о капитане второго ранга Андрее Афонасьеве, с которым вы так... всесторонне общались на борту корабля Космофлота.
- Не стоит, Стефани, зависть - недостойное чувство. У вас были ровно те же шансы попасть в молодое тело сексапильной красотки, что и у меня. Даже больше. Так что хватит играть словами. С капдва Афонасьевым общалась Маша Петрова. Вас интересуют мои впечатления?
- Интересуют, - жестко ответила Олдридж.
- Возможности молодого тела... это - фантастика, - с придыханием выдала я. - Тем более такого... как у Андрея Логинова. Да и Дегри показал отличный результат. А уж Сетмауэр...
- Вы перепробовали всех? - железным тоном оборвала меня подполковник.
- Всех не получилось, - с огорчением произнесла я. - Двинятин увлекся переводчицей, а Петров... не в моём вкусе. Вот Барбоза, советник по культуре - такой мужчина-а...
Стефани молчала, но я чётко ощутила, как в кабинете на градус похолодало.
- Но увы, Барбоза для нас окончательно потерян... Так что про него ничего сказать не могу.
- Почему? - пытаясь сохранить невозмутимость, спросила Стефани.
- Я понимаю, это неэтично, он ваш коллега... - протянула я. - Но ваша организация доказала, что полностью несовместима с этикой. Так что скажу прямо - теперь бедняжка Клаус предпочитает только мьенговских женщин.