— Пожрать ей дайте — у кого есть, — Данька с рыжим «водилой» осторожно покашиваются на атамана, как на дурака, говорящего очевидное. Мы уже двигаемся дальше.

Изначально, еще до накрывших мир изменений была одинока? Вряд ли столько продержалась бы. Скорее родственники, уходящие из города, оставили обузу, как некогда поступали индейцы или прочие кочевники.

… Массовый исход из мегаполиса начался сравнительно недавно.

То что самые дальновидные осознали почти сразу — теперь наконец-то дошло уже до самых недалеких.

В предложенных и созданных «творцами и наблюдателями» условиях — город однозначно был обречен. Это как дважды два просчитывалось и без знания высшей математики. Магазины с первых дней стояли пустыми. Заброшенно, остро и недобро зияя своими разбитыми стеклянными фасадами. Склады с провизией, по большей части находились в бывших промзонах на окраинах. Вне шаговой доступности для очень и очень многих. Для большинства. К тому же они были заняты теми группами, которые успели первыми самоорганизоваться и подсуетиться. Там одиночкам нечего было и надеятся хоть чем-нибудь поживиться.

Во мраке улицы города напоминали горные ущелья, где в пещерах — подворотнях караулили безжалостные и беспощадные ночные хищники. С наступлением сумерек высовывать нос за стальные двери квартир было равносильно русской рулетке.

Само же нахождение в бетонных коробках городских многоэтажек в нынешних реалиях превратилось в сверхэкстремальный эксперимент по выживанию в абсолютно неприспособленном для жизнедеятельности месте.

В отсутствии электричества, водопровода, газа, канализации… За водой — на реку. За горячей пищей — во двор. Если конечно есть из чего её приготовить. И если не боишься, что отнимут. За топливом для костра для приготовления этой пищи… В пригород? Ибо во дворах с первых дней катаклизма уже активно началась вырубка деревьев. Да и сколько их там было — тех деревец чахлых?

И всё это весной — в начинающийся теплый период года. А зимой еще и обогреваться необходимо.

И что делать с отходами жизнедеятельности человеческого организма в многоэтажке? Выплескивать в окно с седьмого этажа? Ну, как вариант. Но очень уж на любителя. Мы все же не совсем негры из Йоханесбурга — после освобождения от белого засилья и гнета. Да, судя по месседжам «творцов и смотрящих» — эпидемии вроде как отменялись, но и без угрозы дизентерии при таком образе жизни всякое могло случиться.

Хорошо хоть вся эта история началась в апреле, а не в январе — когда за пару недель вымерзло бы две трети населения. А то и три четверти. Никак не меньше. Так что можно сказать человечеству к северу от экватора повезло. Впору воспеть предусмотрительность и гуманизм демиургов. Ну а жителям южного полушария соответственно осталось лишь попенять творцам небесным ровно за тоже самое.

Куда народ из города ломился?

Да кто — куда, вестимо. Кто в лес, кто по-дрова. Согласно народной присказке.

Владельцы дачных участков — переселялись туда. У кого их раньше не было — появились неплохие шансы занять бесхозные. Оставшиеся после превращения бывших владельцев в «одержимых», например. Или не перенесших «трансформацию» стариков.

Но и этот «переезд на дачу» был лишь полумерой. Отсрочкой от голода. Не очень продолжительной. Ну, вырастишь ты свой десяток мешков картошки и энное количество огурцов с помидорами и редиской. Зиму ты на них с семьей не протянешь, факт. Да еще и уберечь осенний урожай надо будет как-то умудриться. От многочисленных банд, бандочек и отчаявшихся одиночек, желающих поиметь результаты твоего труда. Да и до самой неблизкой осени еще на чем-то продержаться надо. Ранее бесчисленный легион городских и пригородных помойных голубей заметно поредел. Почти та же история с кошками и собаками.

С районами застройки частным сектором — песня та же, что и с дачами.

Вот как-то так всё и обстояло на данный момент.

Какие еще варианты?

Уйти подальше от агонизирующего мегаполиса? Туда — где людей совсем по-минимуму, а свободной, «ничейной» землицы — кормилицы: хоть жопой ешь? Отсюда и до самого горизонта? Теоретически возможно, конечно. Тот у кого есть огород, корова в сарае, а неподалеку от дома ручей и лес с дровами — выживет.

Но!