— О чём спор, господа?
Поблёскивая новенькими погонами, на вопрос ответил полковник Каппель:
— Обсуждаем военные выкрутасы «товарищей», ваше высокопревосходительство.
— Поясните, — попросил Корнилов, хотя прекрасно понимал, о чём идёт речь.
— Ну как же, — Каппель старался сдерживать рвущееся изнутри возмущение, — добиться столь значительного превосходства над противником, и вместо того, чтобы наступать по всей линии фронта, заключить с ним перемирие!
Одобрительный гул в салоне стал поддержкой словам полковника. Корнилов понимающе улыбнулся и заговорил, обращаясь к Каппелю, но подразумевая, что слова адресованы всем:
— Разделяя в целом ваше возмущение, Владимир Оскарович, по отдельным моментам всё же не могу с вами полностью согласиться. Вот вы говорили о значительном превосходстве, которые мы якобы получили над противником. Я полагаю, речь идёт о двух так называемых «красногвардейских» эскадрильях?
— Точно так, Лавр Георгиевич, — подтвердил Каппель.
— Ну какое же тут значительное превосходство? Два десятка пусть и самых современных аэропланов не способны поддержать наступление по всей линии фронта, будь они сами при этом неуязвимы – а это наверняка не так.
— Но ведь во время налёта на Либаву ни один «Невский» не был сбит, — осмелился возразить Каппель.
— Случайность, Владимир Оскарович, случайность, замешанная на удивительном везении: «товарищам» будто сам чёрт ворожит!
И Корнилов и Каппель имели в виду недавний авианалёт русской авиации на военно-морскую базу германского флота в Либаве…
Начало мирных переговоров было трудным. Глава русской делегации Троцкий нервными шагами мерил салон штабного вагона.
— Почему они так себя ведут? — спрашивал он у начальника Генерального штаба генерал-лейтенанта Духонина, который сидел на диванчике и с любопытством смотрел на маячившего перед ним министра. На риторический вопрос Троцкого Духонин отвечать не стал и поступил мудро, поскольку тот уже продолжал:
— Ведь только что получили от нас взбучку в районе Рижского залива, а ведут себя так, будто взбучку получили мы, почему?
На этот раз Духонин счёл нужным ответить:
— Возможно потому, что одного урока для них оказалось мало, но мы готовы преподать им еще один.
— Что вы имеете в виду? — впился в него глазами Троцкий.
— Генштабом разработан план операции как раз на этот случай, — ответил Духонин.
Выслушав генерала, Троцкий немедленно связался с Лениным.