Он заключил меня в объятия, от которых мои пальцы оторвались от пола, а затем он поставил меня обратно на землю. Глядя поверх моей головы, он кивком поблагодарил Нока.

Мадлен подошла к Дезу и хлопнула его ладонью по спине с такой силой, что он пошатнулся на месте.

— У меня есть место для тебя в моих рядах, при условии, что Нока это устроит.

— Меня это устраивает, — сказал Нок, махнув рукой. — Я оставлю тебя заниматься делами.

Он двинулся к двери и протянул руку в мою сторону. Как бы сильно я не хотела оставлять Деза, чтобы он освоился с его новой ролью солдата, я не могла отказать ему в выборе. Держась с Ноком за руки, мы вышли из таверны и направились к импровизированному лагерю. Солдаты быстро установили палатки, и после того, как всё было готово, они смешались вокруг походных костров и готовились ко сну. Уже наступил вечер, и на небе цвета индиго появились первые мерцающие звёзды.

Нок обнял меня за талию, пока мы шли.

— Ты готова?

— Кто-нибудь когда-нибудь по-настоящему готов к войне?

Концепция подготовки к ней казалась мне такой чуждой. Вероятно, из-за моих лет воспитания в качестве Заклинателя, когда сама мысль о драке заставляла нас съёживаться. Недостатка в крови не будет. В смерти. И хотя за время работы с Ноком я повидала такого больше, чем за всю свою жизнь, я всё ещё не была уверена, что «готова» — правильное слово.

— Полагаю, что некоторые люди живут ради этого, — Нок поднял голову к небу. — Я не один из них. Я тоже не особенно «готов» к этому. Я просто надеюсь, что мы сможем остановить Язмин до того, как всё рухнет.

— Я тоже.

Некоторое время мы просто шли молча. Воздух вокруг нас был насыщен ароматом сосны и мха, и это успокаивало неуверенность внутри меня. Здесь царила красота, даже накануне битвы. Мир. Сверчки стрекотали нежную колыбельную, а раскачивающиеся на ветру сосны доносили приглушённые разговоры солдат. Последний иней растаял во время нашего путешествия сюда, и трава под нашими ногами медленно меняла цвет с коричневого на зелёный. Мы сражались, чтобы защитить это — тот самый мир, в котором мы жили — потому что, если Окнолог восстанет, он сожжет всё дотла.

В задней части лагеря, прижавшись к линии деревьев Китского леса, стояла палатка, значительно больше, чем остальные. Нок остановился перед ней и распахнул тёмно-синюю ткань, пропуская меня внутрь. На земле были расстелены ковры, а вокруг низкого дубового стола, заваленного картами и пергаментом, было разложено несколько круглых подушек. Ещё дальше стояла импровизированная кровать из мягких шкур и пухлых перьевых подушек.

Недоверчиво приподняв бровь, я сдержала смех.

— Что это?

— Мадлен настояла, — Нок позволил ткани закрыться за ним. — Это похоже на палатку, в которой я спал как принц Вильгейма перед смертью.

— Ничего, кроме самого лучшего для короля, — сказала я.

— И королевы.

Скользнув руками вокруг моей талии, он положил подбородок мне на плечо. Его тёплое дыхание дразнило моё ухо, и мурашки побежали по моей коже.

Вытянув шею, чтобы дать ему лучший доступ, я прислонилась спиной к его груди.