Нацистский режим осуществил «унификацию» всех общественных (профессиональных, кооперативных, гражданских и других) организаций. Их заменили специализированные организации нацистской партии. Статус подразделений партии имели: Штурмовые отряды (СА), Охранные отряды (СС), Гитлеровская молодежь, Национал-социалистический моторизованный корпус, Национал-социалистический корпус летчиков, Национал-социалистический немецкий союз студентов, Национал-социалистический союз женщин, Организация национал-социалистических ячеек на производстве и Национал-социалистическая организация ремесленников и торговцев. При НСДАП действовали корпоративные и социальные организации: Национал-социалистический немецкий союз врачей, Национал-социалистический немецкий союз юристов, Национал-социалистический союз учителей, Национал-социалистическая народная благотворительность, Национал-социалистическая помощь жертвам войны, Союз немецких чиновников, Национал-социалистический союз немецких техников и Немецкий трудовой фронт.
Программа нацистской партии обещала создание «сословного государства», причем «сословия», по существу, выступали аналогом фашистских корпораций. Так возникли «имперские сословия» (промышленности, ремесла, торговли и т. д.). Однако правительство Гитлера не пошло по пути итальянских фашистов, создавших специальную Палату корпораций. Не приняло оно и план перестройки хозяйства в духе «сословного государства», предложенный консерваторами Францем Зельдте и Францем фон Папеном, опасаясь, что он даст слишком много власти предпринимателям, которые окажутся во главе «сословной организации». Роль корпоративного органа в нацистской Германии играл Немецкий трудовой фронт во главе с Робертом Леем, объединивший рабочих, служащих и предпринимателей – «всех немцев, работающих головой и руками». Для предотвращения трудовых конфликтов вводились «социальные труды чести», которые разбирали случаи нарушения «социальных обязанностей» как работниками, так и предпринимателями. Проводились производственные соревнования и конкурсы. Культурно-массовой работой и организацией отдыха занималось образованное при Трудовом фронте общество «Сила через радость».
В сфере экономики нацистская партия отказалась от прежних лозунгов, направленных против крупных промышленных и финансовых групп, и пошла на компромисс с ними. 15 июля 1933 г. был образован Генеральный совет германского хозяйства с участием крупнейших предпринимателей. В то же время расширялись права министерства экономики в осуществлении контроля над кредитами, ценами и созданием новых монополистических объединений. Закон об организации национального труда (10 января 1934 г.) отменял все права производственных советов на предприятиях. По Закону об экономических мерах (3 июля 1934 г.) ведомство министра экономики Ялмара Шахта стало центром регулирования внешней и внутренней торговли и ценообразования. Позднее было проведено также укрупнение хозяйственных структур. По существу, перестройка экономики с помощью государства означала перераспределение ресурсов в пользу могущественных групп тяжелой промышленности, электроэнергетики и химии.
В 1936 г. управление хозяйством перешло в руки другой группировки – «администрации четырехлетнего плана» во главе с Германом Герингом, который возглавил в 1937 г. (вопреки протестам сталелитейных корпораций) государственный концерн, носивший его имя. Опираясь на поддержку химических и электротехнических компаний, новая администрация взяла курс на внедрение начал плановой экономики, «экономическое самообеспечение» («автаркию») страны и расширение бюджетного финансирования. В связи со Второй мировой войной централизация германской экономики еще более возросла. В начале Второй мировой войны ведущие концерны высказались за единое, диктаторское и компетентное управление хозяйством под руководством военного управления вооружений, но Гитлер и Геринг воспротивились расширению функций вооруженных сил. В феврале 1942 г. власти ввели в действие «Новую организацию хозяйственного управления», которая установила централизованное управление производством, во главе которого стоял министр вооружений и боеприпасов Альберт Шпеер; были созданы отраслевые объединения и региональные структуры, в которые включили и представителей промышленников. Однако не исключалось, что после успешного завершения войны будут восстановлены нормы «контролируемого рынка»[76].
Еще одной важнейшей отраслью государственной власти и управления, в которой нацистской иерархии пришлось договариваться с прежними элитами, была военная сфера. Правительство Гитлера пресекло требования лидеров штурмовиков о подчинении СА сил рейхсвера (профессиональной 100-тысячной армии Веймарской республики). 30 июня 1934 г. СС разгромили штурмовиков в ходе «Ночи длинных ножей». Были убиты политические противники Гитлера, включая командира СА Эрнста Рёма и лидера «левых наци» Грегора Штрассера[77].
Гитлер, прикрываясь лживым лозунгом «Германия хочет мира», развернул тайную программу вооружений. 1 февраля 1935 г. Гитлер приказал начать строительство подводных лодок, а шесть недель спустя отказался выполнять статьи Версальского договора, ограничивавшие военные возможности Германии. Законом об обороне (Wehrvesfassung), принятым 16 марта 1935 г. и введенным в действие 21 марта 1935 г., в Германии была введена всеобщая воинская обязанность. Тем самым Гитлер «разорвал оковы Версаля». В Германии вводилась всеобщая воинская повинность, на основе которой создавался вермахт – постоянные массовые вооруженные силы численностью в 500–600 тыс. человек, военно-воздушный флот (люфтваффе) в 1500 самолетов и сильный военно-морской флот (кригсмарине). В июне 1935 г. по англо-германскому морскому договору Германия могла расширить строительство своего военно-морского флота и довести его до 35 % к численности британского флота.
Маскируя свои агрессивные действия, Гитлер демагогически заявлял, что воинская повинность введена им «для сохранения престижа Германии». В действительности же нацисты шли напролом к подготовке широкой агрессии за «завоевание жизненного пространства» для «арийской расы господ».
Саркастическое высказывание Гитлера, что сухопутная армия у него христианская, люфтваффе – национал-социалистические, а кригсмарине – все еще кайзеровские, было воспринято как призыв к нацификации армии и флота. Хотя германские военнослужащие по традиции, идущей с кайзеровских времен, не состояли в политических партиях (армия служит государству, а не политикам), нацистское влияние в вермахте было очень сильным. Армия, авиация и флот присягали не рейху, не отечеству, а лично Адольфу Гитлеру.
Однако вермахт, с февраля 1938 г. подчинявшийся лично Гитлеру как фюреру и верховному главнокомандующему, в сфере профессиональной компетенции вооруженных сил обладал известной автономией. Ситуация изменилась после поражений вермахта на Восточном фронте в 1941–1943 гг. В 1943 г. нацисты ввели в вермахте институт «офицеров по осуществлению национал-социалистического руководства». После неудачной попытки военного переворота 20 июля 1944 г. было восстановлено членство военнослужащих в нацистской партии, вместо уставного воинского приветствия вводилось партийное «Хайль Гитлер», политические дела военнослужащих передавались из военных судов в народные суды, военная разведка (абвер) была изъята из подчинения армейского ведомства.
Ключевую роль в механизме господства нацистов играла репрессивная система. Был создан огромный и разветвленный аппарат террора, который пресекал любую оппозиционную или подрывную деятельность и держал население в постоянном страхе. В марте 1933 г. в рамках прусской полиции была создана тайная государственная полиция (гестапо), которая в апреле 1934 г. перешла в подчинение шефа СС Генриха Гиммлера[78].
В 1939 г. было образовано Главное управление имперской безопасности (РСХА), в которое вошли общие СС, гестапо, служба безопасности (СД) и т. д. РСХА служило еще одним автономным центром власти нацистской партии-государства.
С марта 1933 г. началось создание концлагерей, которые также были в итоге подчинены СС. До начала Второй мировой войны через них прошло около 1 миллиона немцев. К концу войны только на территории Германии имелось 1100 концлагерей, через которые прошло 18 миллионов человек, из них И миллионов погибли.
В рейхе создавались специальные суды. В апреле 1934 г. высшей судебной инстанцией стала назначаемая лично Гитлером Народная судебная палата во главе с Р. Фрайслером, которого Гитлер называл «наш Вышинский». К началу Второй мировой войны Народная судебная палата вынесла приговоры 225 тыс. человек общей сложностью в 600 тыс. лет лишения свободы, а до гибели Фрайслера 3 февраля 1945 г. под американскими бомбами – 5 тыс. официальных смертных приговоров[79].
Расизм и антисемитизм как основы нацистского государства
В гитлеровском рейхе расизм, т. е. учение о неравенстве человеческих рас, причем в наиболее примитивной его форме, стал не просто идеологией и политикой, но самой основой государства, целью которого было господство «высшей» арийской (нордической) расы. Согласно нацистской расовой доктрине, каждый немец имел врожденное предрасположение к тому, чтобы занимать главенствующую позицию по отношению к другим, «низшим» типам людей, в жилах которых течет «худшая» кровь. Таким образом, расистские концепции становились «аргументами» в пользу господства немцев над миром. Любые ведущие к этой цели средства полностью оправдывались[80].
На расовой основе шла консолидация «арийского народного сообщества». Нацистская идеология, подчеркивая различия вне нации, смягчала классовые противоречия внутри нее. Национальный социализм обеспечивал немцам социальную стабильность и рост уровня жизни. По этой причине нацистский режим поддерживали до 95 % немцев[81]. Между «национально-социальным» государством Гитлера и чудовищными преступлениями нацизма была прямая связь: это были две стороны одной медали. Расовая теория и практика национального социализма служила идейной подготовкой к «расовой» войне и обоснованием ненависти к «врагам высшей расы»; ограбление и массовое убийство «расовых врагов» поддерживали на плаву социальное государство Гитлера[82].
Расовыми вопросами в Третьем рейхе ведали: «генеалогическое бюро» при личном штабе рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера, управление по расовым вопросам при центральном аппарате нацистской партии (НСДАП), соответствующий отдел главного управления имперской безопасности (РСХА), децернат (отдел) в составе гестапо. Всего в центральном аппарате нацистского государства, партии и СС «расовыми вопросами» занимались 124 подразделения[83].
Для национальной консолидации немцев по «чистоте крови» нацистам нужен был «вечный враг», в борьбе против которого следовало сплотиться. Роль «врагов высшей расы» отводилась евреям.
Разумеется, антисемитские предрассудки возникли задолго до нацистского Третьего рейха. Они существовали столько веков, сколько евреи жили в Германии. Первые документальные сведения о поселениях евреев в Германии содержатся в указах древнеримского императора Константина Великого (321, 331 гг. н. э.) и относятся к еврейской общине Кёльна. С X в. евреи постоянно жили в стране «Ашкеназ» (так они на языке идиш называли Германию) в еврейских кварталах-гетто в Аахене, Кёльне, Майнце, Трире, Франкфурте, Шпейере, других немецких городах, осуществляли торговлю и финансовые операции между Северной и Южной Германией, а также между германскими землями и соседними странами. Это вызывало зависть и ненависть соседей-конкурентов. Свою роль в формировании антисемитских предрассудков сыграли и христианские церкви – как католическая, так и протестантская. В Средние века в Германии периоды временного преуспевания евреев в разных немецких городах сменялись их изгнанием и погромами.
В XVIII–XIX вв. эмансипация немецких евреев шла быстрыми темпами. 3 июля 1869 г. в Пруссии был принят закон об отмене «всех еще существующих ограничений в гражданских и политических правах, вытекающих из принадлежности к вероисповеданию»[84]. Этот закон открыл евреям доступ к должностям в правительственных учреждениях, включая судебное ведомство, и к преподавательской деятельности во всех государственных учебных заведениях. В остальных немецких государствах закон вошел в силу после завершения объединения Германии в 1871 г. Евреи формально стали полноправными гражданами рейха, но антисемитские предрассудки еще долго были живы, даже в просвещенной академической среде. Однако в конце XIX – начале XX в. немецкие евреи добились религиозного, экономического и социально-политического равноправия.