Девочки переглядываются. На этот раз берёт слово Вера:

— Конечно, мы назойливо не рекламировали. Как-то раз в компании сказала о тоннельном запуске. Все почему-то начали обсуждать электромагнитный разгон, нас никто и слушать не стал…

Дальше всё ясно, и девушка останавливается.

— Ты тоже не заинтересовался? — возвращаюсь к Овчинникову.

— Я как-то не любитель пустопорожней болтовни… — пожимает плечами.

— Кто-нибудь возьмёт на себя труд предельно кратко изложить в общих чертах наши планы?

Все с радостной готовностью сваливают эту почётную обязанность на меня.

— Хорошо. Слушай внимательно. Главная цель — вернуть лидерство в космосе. И даже более того, сделать лидерство подавляющим. Технический план такой: строим космодром с иным, нетрадиционным способом запуска. Шахтный или тоннельный способ. За счёт этой и других мер добиваемся кратного увеличения процента полезной нагрузки. Доведение до восьми — десяти процентов считаю гарантированным результатом. Не исключаю и пятнадцати — двадцати.

В паузе ненавязчиво сканирую реакцию. Оттенок недоверия есть, но не более того.

— По завершению создания инфраструктуры на Земле приступаем к строительству сверхтяжёлой орбитальной станции, которая станет космическим доком. В том числе. Лунный модуль, тоже приличных размеров, будет строиться там. Оттуда же и запускаться. Расчётная сухая масса лунного модуля порядка двухсот тонн. По прилунению преобразуется в стационарную лунную базу. Разумеется, обитаемую. После этого остаётся выстроить логистику и начать масштабное освоение Луны. Примерно так.

Игорь качает головой:

— Какой срок отводишь на эту авантюру?

— Космопорт должен заработать не позже, чем через шесть-семь лет. Через десять Луна начнёт активно осваиваться. К тому времени мы создадим мощную космическую корпорацию с многомиллиардными оборотами. Разумеется, она будет под нашим контролем. Когда говорю о миллиардах, имею в виду не рубли.

— Монгольские тугрики? — не удерживается от шутки.

Однако никто не смеётся, даже смешливый Куваев. А я смотрю немигающим взглядом. Напряжение нарастает до предельных значений. Он мне нужен, поэтому так и распинаюсь. Иначе не приглашал бы.

— Мне надо подумать…

— О чём тут думать⁈ — не выдерживает Ольховский.

Скорее от девочек ожидал бы возмущения. Гляди-ка, незаметно и постепенно Юрик стал фанатом идеи. Тоже не понимаю, как можно относиться к этому равнодушно, но это я.

— Надо подумать, — твёрдо отвечает Игорь.

— Думай. Андрюш, сообрази нам чайку… — большинство, однако, пожелало кофию, и я пошёл у него на поводу.