– А если что не будет сходиться, – добавил он, отрывая модель от мира красочных грёз, в который она уже погружалась, – прикинься дурочкой: мол, контузило меня, и память отшибло. «Это у тебя получится, – Павел мысленно усмехнулся. – Должно получиться». И ещё: нас с Мэрилин вы знать не знаете, встретились в камере. Мы о себе сами позаботимся, а вам с Вованом будет проще.

– Ага, – Анджела-Аня рассеянно кивнула. – Я пела в кабачках на взморье, а Володя отважно защищал меня от негодяев, посягавших на мою невинность… Нам бы, нам бы, нам бы, нам бы всем на дно!

«Смотри-ка, – удивился Павел, – вот тебе и овца. Этак она, пожалуй, соорудит сюжет для многосерийной мыльной оперы… А что? Как ни странно, но люди охотнее всего верят во что-то необычное: если, конечно, оно не слишком необычное».

Он вернулся к Мэрилин, и они ещё долго шушукались, обсуждая свою легенду.

* * *

Их извлекли из-под развалин, когда было уже совсем темно. В небе гудели невидимые самолёты; где-то на окраинах Кингстона ещё стреляли, но город был уже взят десантниками, говорившими по-русски. Не прошло и суток с того момента, когда студенты ехали в Порт-Ройял встречать рассвет, и въехали в серый туман…

Командир откопавших их десантников (в каком он был звании, Павел в темноте не разглядел) только крякнул, увидев Анджелу, и тут же изыскал для неё камуфляжный плащ – «прикрыть срам», как он выразился. Модель завернулась в него как в одеяло, сообразив, что демонстрировать свои прелести не время и не место.

Вместе с Вованом, находившимся без сознания, её отправили в полевой лазарет, а Павел с Мэрилин немного ещё задержались на руинах: под завалом нашли несколько трупов солдат, изувеченных до неузнаваемости, и седого офицера – с множественными переломами, но живого.

– Вы его не знаете? – спросил командир десантников, подсвечивая фонариком лицо седого офицера. – Может, это тоже кто-то из наших?

– Нет, – ответил Павел, наклоняясь к раненому, – это американец. Он нас допрашивал.

Сказал – и тут же пожалел о сказанном: ведь этому американцу было кое-что известно о них с Мэрилин, о чём они хотели умолчать.

В это время глаза офицера приоткрылись, в них появилось осмысленное выражение, и он прошептал, глядя на студентов:

– I know who you are… You’re Martians…[39]

– Что он сказал? – подозрительно спросил русский командир.

– Он назвал нас марсианами, – Павел пожал плечами. – Бредит.

Их с Мэрилин тоже доставили в лазарет, забитый ранеными, но Павел до утра не мог уснуть, встревоженный этой неожиданной встречей.

Но он зря беспокоился. Фил Эндрюс никому ничего не сказал: через несколько дней санитарный транспорт, на борту которого в числе других находился и бывший профессор Гарвардского университета, возле Барбадоса был торпедирован американской подводной лодкой «Стилхэд» и затонул вместе со всеми ранеными.

Глава девятая

И КТО ВЫ ТАКИЕ БУДЕТЕ?

Оконные стёкла мелко подрагивали от орудийной канонады: подтянув резервы, янки контратаковали, стремясь отбить Кингстон и сбросить русский десант в море. «Дежавю[40], – подумал Павел, – история повторяется. Как бы нам опять не оказаться в камере, которая затем будет разрушена попаданием авиабомбы, а нас вытащат из-под развалин американские солдаты».

– И кто вы такие будете? – не слишком ласково спросил офицер с погонами капитана. В знаках различия русской армии Павел разбирался, хотя его несколько удивило, что при такой разнице в ходе исторических событий многие мелочи в Реальности-копии остались без изменений. Но это и радовало: значит, его легенда имела шансы на успех.