Примерно на такой исход мы и рассчитывали. Тут же двое потащили тело к конюшням, а остальные принялись за работу. Норму нужно было выполнить норму, иначе Терна ждали бы сегодня палки.

Вечером, как обычно, мы отправились в барак. На входе меня за руку схватил орк и сказал:

— Ты будешь идти со мной.

Он повёл меня к самому большому дому деревни, в котором, насколько мы знали, жил тот самый бывший воевода императора орков, которому пожаловали эту землю. Однако мы его никогда не видели. Подведя меня к входной двери, орк сказал:

— Входи. Как зайти, так ты идти прямо до конца и никуда не сворачивать. И смотри без глупость, иначе ты больше не будешь бояться смерти, ты будешь умолять о ней. Такие тебя ждать пытки. Иди.

Я вошёл внутрь. Сворачивать здесь было особо некуда. Весь первый этаж был одним большим помещением, украшенным коврами. Посреди стоял длинный деревянный стол, окружённый скамьями. Слева и справа от входа располагались лестницы, ведущие в подвал и на второй этаж. В конце зала на настоящем деревянном троне сидел крупный старый орк, с седыми, коротко стрижеными волосами. На нём был надет халат с золотым узором. На поясе висел крупный кинжал, который для человека сошёл бы за меч. Помещение освещалось двумя большими люстрами со свечами вместо лампочек.

Жестом орк показал подойти к нему.

Я не осмелился ослушаться. Минуту мы молча смотрели друг на друга. Первым начал орк. Говорил он на удивление чисто и грамотно для зеленокожего.

— Я знаю, что сегодня произошло. Мой сын Джакс видел, как ты подстроил смерть десятника. Он погиб не случайно. Знаю я и то, что ты пытался бежать в тот день, когда обманул моего сына. Ты сказал ему, что тебя отправили на поиски глины, хотя это было не так. Я много повидал на своём веку, и я знаю таких, как ты. Ты никогда не успокоишься. От тебя будут одни лишь неприятности. Большинство моих сородичей просто убили бы тебя уже при первой попытке бегства, а голову принесли бы в деревню в назидание другим. И это было бы правильным решением. Но не единственным. Я более дальновиден.

Не так давно я был воеводой у нашего императора. За время службы мне удалось получить много золота, но оно не бесконечно. Сейчас, когда я устал от войн, а боевых ран у меня слишком много и они постоянно дают о себе знать, я решил уйти от войны и заняться семьёй. Сейчас у меня три жены, один сын и две дочери. Когда-нибудь моё золото закончится, и я не хочу, чтобы мои дети остались без медяка в кармане и шли кому-то прислуживать. Поэтому своё богатство я буду приумножать! Когда стена будет закончена, освободившиеся от этой работы рабы будут заниматься изготовлением сёдел, пасти и доить эйхо, работать в кузнице. Всем оркам нужен сыр и масло, чтобы есть, нужны сёдла, чтобы ездить верхом, нужны клинки, чтобы разить своих врагов. У меня будет всё это. Всё это для меня сделают мои рабы. Но тебе нет места среди них!

Тут у меня ком в горле встал, а по спине пробежала капля ледяного пота. Неужели он сейчас зарежет меня своим кинжалом? Ему это не составит труда. Несмотря на возраст, в нём чувствовалось нечто смертельно опасное. Нечто, от чего стоит держаться как можно дальше. Он мог за доли секунды вскочить со своего трона и вспороть мне брюхо.

— Не нужно пугаться, раб. Если бы я хотел тебя убить, я бы не рассказывал тебе всё это. Не надо думать, что я такой добрый и мне жалко убивать подобных тебе. Но зачем убивать то, что может принести тебе пользу? Спокойно работать ты не можешь — ты уже доказал, что от тебя исходят одни лишь проблемы. Но у тебя сильный дух. Дух воина. Я долго за тобой наблюдал, а после сегодняшнего случая твёрдо решил, что отправлю тебя в столицу. Скоро будет праздник и пройдёт множество смертельных поединков. Из тебя выйдет толк. Через месяц состоится праздник Светила. Ты, червь, наверняка даже не знаешь, что это такое, но я объясню.

Это главный праздник у нас, орков. Он проводится раз в четыре-пять лет. За это время подрастает новое поколение орков. За это время младенцы превращаются в детей, а дети взрослеют. Но орк, если ему суждено родиться мальчиком, не может считаться взрослым, если не прошёл обряд посвящения. Обряд заключается в том, что орк должен убить вооружённого противника. Если идёт война, то противника можно убить в бою, а на празднике просто отметить это событие. Если же на войне противника убить не удалось, то молодой орк всё равно обязан сразиться с кем-либо.

Чтобы считаться совершеннолетним, взрослым орком, в древние времена многие юноши шли на братоубийства. Убивали других орков, родных, жителей соседних племён. Чтобы такого не допускать, наши мудрые предки придумали праздник Светила. Но убить слабого или незащищённого человека считается постыдным. Поэтому мы создали школы гладиаторов. В которых готовят бойцов специально к празднику. Школа готовит из рабов воинов, которые сражаются с возмужавшими юношами-орками. За это родители орка платят школе хорошие деньги, независимо от исхода поединка. К тому же бой проходит на арене, на которой полно зрителей. Зрители, чтобы посмотреть бой, тоже платят деньги хозяевам рабов. Ну и конечно же, можно делать ставки на того, кто по твоему мнению победит, и заработать на этом кучу золота.

Мой брат владеет одной из таких школ. Он обучит тебя и будет выставлять на бои. Деньги, которые будут платить школе, мы разделим с ним пополам. Я не думаю, что ты сможешь победить хотя бы в трёх боях, но тем не менее. Как говорят, с паршивого эйхо шерсти клок. Ну, а чтобы у тебя был стимул, знай, что, если ты убьёшь двадцать четыре молодых орка, то обретёшь свободу согласно нашим законам и сможешь идти туда, куда пожелаешь. Сегодня вечером прибыл караван с припасами из столицы. Завтра утром он поедет назад, а ты поедешь с ним. У тебя есть вопросы?

Вопросов у меня было очень много, но главный из них был «за что?». За что мне всё это? В книгах, которые я читал про попаданцев, на них просто сыплются рояли вместе с кустами. Они тут же обретают сверхспособности, куют булат и дамаск налево и направо, одновременно с этим убивая могучих драконов и спасая сексапильных принцесс; становятся магами и правителями, строят в средневековье железные дороги и изобретают порох или, на крайний случай, наследуют трон, а бывает, становятся демиургами. За что со мной-то так? Почему я — раб? Неужели мне суждено через месяц погибнуть от меча едва достигшего половой зрелости орка? Но спросил я о другом:

— А выбор у меня есть? Варианты какие-нибудь? Например, получить свободу сразу, а не убивая двадцать четыре орка?

— Единственное, что ты можешь выбрать, так это смерть прямо сейчас и прямо здесь. На столе возле тебя лежит нож. Схвати его и попытайся меня убить, раб.

Я обернулся. Нож действительно имел место быть. Но я не самоубийца. Нет, не сейчас. Пока есть шанс, я буду за него держаться. Если уж мне не суждено выбраться из этого мира, то постараюсь хотя бы выживать в нем как можно дольше. Пусть из меня сделают гладиатора, пусть сделают настоящего воина. В этом мире способность убивать мне пригодится.

В тот день я попрощался с друзьями. Утром следующего дня меня затолкали в клетку из бронзы, стоящую на одной из телег. К счастью клетка была гораздо просторнее, чем моё первое обиталище в этом мире. Жаль только, что крыши над головой здесь не было, а степное солнце беспощадно пекло. Благо хоть у всех рабов уже давно на головах были самодельные соломенные шляпы.