– Еда! – Единственный глаз хозяина жадно заблестел. – Чандан любит еду! Здесь есть лишь жуки, мыши и яйца птиц, но когда светит солнце, Чандану хватает сил спуститься к деревьям, и они даруют ему свои плоды. Фрукты… Они растут высоко, но иногда богам угодно сбросить фрукты вниз, а черви делают их лишь слаще!

– Фруктов у меня нет. – Я поморщился и сбросил с плеча лямку мешка с поклажей. – Но я могу дать тебе лепешек. Они немного подмерзли, но…

– Лепешки! Я так давно не ел лепешек… Дай!!!

Чандан протянул костлявые руки и с неожиданной силой вырвал у меня мешок. Чуть провозившись с завязками, он принялся выбрасывать наши вещи прямо на пол, пока не добрался до припасов.

– Будь у меня силы, я бы сам всыпал старикашке, – прошипел Мерукан, устало опускаясь на пол. – Погляди – он же сейчас все сожрет!

– Имей уважение, друг мой. Если бы он не построил свой дом здесь, в месте, забытом всеми богами, тебе пришлось бы спать на голых камнях.

– Камни хотя бы не пахнут ослиным…

Я набросил Мерукану на голову одеяло, а сам уселся прямо на пол. Мягкий и не слишком-то ароматный, но неожиданно теплый. Похоже, Чандан разбрасывал здесь ветки, траву и шкурки всякого мелкого зверья столько времени, что они образовали что-то вроде ковра толщиной в несколько дюймов. Он источал пряный и чуть гнилостный запах, но зато не пропускал холод от скал.

Пожалуй, на нем даже можно спать…

Я устроился поудобнее, не без опаски прислонившись к хлипкой стене лопатками, и принялся наблюдать за Чанданом. Мерукан не ошибся – прожорливый старикашка действительно одним махом прикончил запасы еды, которых бы нам обоим хватило на несколько дней. Не помешало даже отсутствие зубов – он отрывал кусочки лепешки кривыми пальцами, похожими на когтистые птичьи лапы, закидывал в рот, чавкал и тут же глотал, успевая при этом еще бормотать что-то себе под нос.

– Агни милосердный, – простонал Мерукан, провожая взглядом остатки наших запасов. – Вот увидишь, Владыка Рик, сейчас он сожрет всю еду – и примется за нас!

Я не ответил. Противный одноглазый старикашка внушал как минимум половине моих внутренних сущностей отвращение, а ярл Виглаф всерьез примеривался разбить ему череп… И, может, именно поэтому я не сказал ни слова.

Пока это все еще мое тело – и мне решать, когда размахивать кулаками.

– Мало! – Чандан сердито отбросил мешок в сторону. – Еще! Нужно еще!

– Прости, почтенный. – Я пожал плечами. – Больше у нас ничего нет. Неужели ты так сильно проголодался, что…

– Еще! – Чандан подполз ближе и схватил меня за рукав. – Как ты вырос таким большим, если так мало ешь?!

– Мои предки были северянами, – отозвался я. – Говорят, когда-то на землях клана Белой Чайки жили высокие люди с белой кожей.

– Может, и так. Чандан давно не видел таких, как ты… О-о-очень давно…

Старик подался вперед, снова поднял свечку и вгляделся в мое лицо. Его глаз поблескивал в полумраке желтоватым безумным блеском, отражая пламя, и мне на мгновение показалось, что этот взгляд просвечивает меня насквозь.

– Откуда вы пришли, северянин? – спросил он. – И что случилось с твоим другом?